Господин военлет. Анатолий Дроздов

Полковник протягивает газету. Статья на первой странице обведена карандашом. Грифелем подчеркнуты строки во второй колонке.

      «…В числе героев-защитников Осовца Его Императорскому Величеству был представлен вольноопределяющийся Красовский, выказавший беспримерную храбрость и находчивость в боях. Застрелив германского обер-лейтенанта, вольноопределяющийся завладел его оружием – винтовкой с телескопическим прицелом. Когда германцы пошли в наступление, вольноопределяющийся из этой винтовки в одиночку убил пятнадцать офицеров батальона противника, после чего германцы, устрашившись за свои жизни, позорно бежали. Его Императорское Величество пожаловали вольноопределяющемуся Георгиевский крест и поздравили прапорщиком. Растроганный герой со слезами на глазах облобызал руку самодержца…»

      – Вранье! – Едва удерживаюсь от желания порвать газету.

      – Что? – это Егоров.

      – Не лобызал я руку! Тем более со слезами.

      – А германские офицеры?

      – Пятерых я точно подстрелил, но столько… Этот… – от возмущения не нахожу слов. Неужели щелкоперы одинаковы во все времена? – Он спросил, сколько раз стрелял, я ответил: пятнадцать. Я не говорил, что столько убил…

      – Одного с трех патронов – отличный результат! – заключает Егоров. – Мне говорили, у вас «бреве» авиатора. Можно взглянуть?

      Достаю синюю книжечку. Штабс-капитан внимательно читает и протягивает обратно:

      – Годится!

      Недоуменно смотрю на полковника.

      – Штабс-капитан Егоров ходатайствует об откомандировании вас к нему, – поясняет полковник. – Авиаотряду очень нужны летчики-наблюдатели и меткие стрелки одновременно. От авиаторов нам большая польза, но, честно говоря, я в затруднении: в полку нехватка в офицерах. Пополнение обещали, но пока нет. Решайте сами, господин прапорщик!

      – Поручик рекомендовал вас лучшим образом, – добавляет Егоров, указывая на Рапоту. – Хочет в свой экипаж – у него погиб наблюдатель. Согласны?

      Задумываюсь. Я сдружился с Говоровым, да и солдат узнал. Однако сидеть в окопах… Бои у крепости стихли, судя по всему, надолго. Нынешние летчики летают на гробах с колесиками и без парашютов – их или нет, или еще не изобрели. Не задержусь. Это с одной стороны. С другой – падать с высоты и при этом гореть… Впрочем, предшественника наверняка застрелили.

      Три офицера терпеливо ждут. Сергей за спиной Егорова энергично делает знаки.

      – Могу я взять с собой денщика?

      – Извольте! – пожимает плечами полковник.

      – Я согласен!

      Штабс-капитан жмет мне руку. Ладонь у него маленькая, но пожатие сильное. Козыряю и выхожу. Следом вылетает Рапота:

      – Павел, как я рад! Опять вместе!

      Угу. Надеюсь, князья близ отряда не водятся. Появляется Егоров:

      – Документы готовят, поторопитесь со сборами, господин прапорщик! Автомобиль ждет.

      Нам собраться – лишь перепоясаться…

      6

      Представьте