Рука Одиночества. Николай Константинович Дитятин

не потому, что хотели жить.

      – Ты не можешь этого знать!

      – Я знаю все о тебе.

      Аркас скрипел зубами, бледнея как замерзающий. На его щеках проступила синева.

      – Я помню завал. Я помню его!

      – Ты придумал его, потому что не справлялся с правдой.

      Никас отступал в угол.

      – Мне бы сказали.

      – Тебе говорили. Тебя пытались расспрашивать. Но ты не верил и забывал. Со временем, эту легенду, решили сохранить, чтобы не тревожить тебя. А ты был слишком труслив, чтобы узнать правду. Все было не так. Вы зашли в пещеру и впали в кататонию. На несколько часов. За это время вами овладели агенты негатива. Они пришли из разрывов реальности, которые открылись в глубинах этой горы. Половина из вас проснулись кровожадными тварями, жаждущими насилия. И ты был на грани, Никас Аркас. Почти переступил ее. Ты не ел человечину. Но вкус крови – знаешь.

      – Ложь! – заорал Никас. – Я бы умер, но не сделал этого!

      – Не разбрасывайся такими словами, Аркас! Смерть не делает благороднее! Она только уничтожает, рушит, стирает. Ее романтические нотки, – вот где настоящая ложь.

      Девел вырос над Никасом. Тот стоял на четвереньках, быстро возвращая яичницу.

      – Ты стал жертвой врага, с которым я прошу сразиться. Ты своими глазами видел, на что способен негатив. Не весь! Его крохотная, бесконечно малая часть! Аркас, ты должен помочь нам сдержать его от подобных инвазий, не дав Одиночеству вставлять палки в колеса!

      – Выметайся, – сдавленно ответил журналист. Он подобрал кулаком тягучие слюни и покосился на красные туфли. – Уходи и не возвращайся. Тебе не свести меня с ума. Я – сильнее этого. Я… Сильнее.

      Когда Аркас очнулся, в квартире никого не было. Он выполз в коридор, и прислонился спиной к стене. Его безжалостно колотило. Глубоко дыша, журналист стучал пальцами по паркету и покашливал, когда перехватывало дыхание. Немного успокоившись, обратил внимание на крохотную сережку, лежащую на половике у входной двери. Никас долго глядел на одинокое украшение, потерявшее пару. Он хорошо помнил, когда и как купил их в Индии. Два рубиновых слоника.

      Она была здесь?

      Никасу стало горько. Ему нестерпимо захотелось поговорить с Ольгой. Все уладить. Распутать глубок противоречий. Устранить проблемы. Принести извинения.

      А что если по твоей вине что-нибудь случиться с ней? – спросил его внутренний голос. Никас изумленно прислушался к этому вопросу, не понимая, во что же он верит.

      – Ничего не было. Борьба с переживаниями.

      Он поднялся, чувствуя себя, более-менее, умиротворенным. Надо же, какое приключение. Как-то теперь придется жить с этим. Придумать несколько правил. Например, никому, никогда, ни при каких обстоятельствах об этом не рассказывать. Никаких «знаете ребята, у меня был сумасшедший дядя, так к нему якобы явился однажды…».

      Табу.

      Никас почувствовал себя лучше. Пожалуй, забыть об этом будет не так сложно. Главное, продолжать пить таблетки. И восстановить отношения с Олей! Ну конечно. Ничто так не поможет ему вернуть душевный покой, как плечо любимого человека.