Ничья длится мгновение (сборник). Ицхокас Мерас

дому, не захлопнув дверь, уходила с узелком и с Юозукасом на руках.

      Стараясь не думать, куда идет, но знала, что дорога ведет к Ятаутасам. Куда ж еще ей было податься? Кто ее ждал?

      Ятаутасов было двенадцать душ. Правда, теперь осталось только одиннадцать – Винцас уехал искать счастья в Америку.

      Искать счастья?

      Где найдешь его, это счастье?

      Ятаутасов было двенадцать. Что ни два-три года, то новый появлялся на свет. Последние двое – близнецы. По всем углам ребятня ползает – и в избе полно, и двор полон.

      Она не думала, куда идет, но все равно знала: есть лишь одна дорога, та, что ведет ко двору Ятаутасов. Куда ж еще?

      Ятаутас сам вышел из избы и детвору выпроводил. Чего там в бабьи дела мешаться, еще скажешь слово какое, а подумают невесть что. Лучше не связываться с бабами. Захватил косу и пошел на двор – отбивать. Все одно не сегодня, так завтра придется, никто за тебя не отобьет, все сам делай.

      Тихо было в избе. Юозукас спал, убаюканный дорогой. Сели женщины на широкую, длиной во всю комнату, лавку, на которой и сидят и спят. Сели, посмотрели друг на дружку. Потом Ятаутене, наклонившись, впилась глазами в младенца. Тот спал себе – ему хоть бы что!

      – Куда же ты теперь? – спросила Ятаутене.

      – Не знаю.

      – Не думала еще?

      – Не знаю…

      – Ступай в город. Все не навоз месить.

      – В город?

      Города она боялась, не хотела в город. Ей казалось, будто все двери там скрипят, как в ту ночь, в клети.

      – В город. Кому ты нужна здесь такая? В страду еще возьмут батрачить, а потом как знаешь. И голову где приклонить, не сыщешь.

      – В город…

      – Поживешь, послужишь, а там видно будет. Только бы к хорошим людям попасть.

      – Где же их искать, хороших-то?

      – Не знаю. Авось Бог не выдаст.

      – А как же…

      – Возьмем Юозукаса; возьмем. Одним больше, одним меньше… У меня-то уж, слава Богу, своих не прибавится.

      – Я… в долгу не останусь, рассчитаемся, правда…

      Она схватила руку Ятаутене и стала целовать.

      – Спасибо вам… Благодарствую… Спасибо…

      – Чего уж там… И молочка ему расстараемся, и хлебца с сахаром пожую. Сколько такому надо! Сколько?

      – Спасибо… Благодарствую…

      – Завтра базарный день, сегодня у нас переночуешь, а наутро выйдешь с солнышком и найдешь, что надо тебе. Только сахару хоть изредка приноси. Сама знаешь, сахар у нас не водится.

      На том и поладили.

      Поладили.

      – Но-о-о! Но-о-о, гнедой!.. – донеслось с дороги.

      Стало быть, выехал. Значит, площадь совсем пуста.

      Господи Боже мой, надо в магазин.

      Ведь сейчас закроется, правда закроется!

      Она бежала, тяжело дыша, как в тот раз, когда уходила из дому, уходила с узелком и с Юозукасом на руках.

      Глава вторая

      – Нет, – ответила она. —

      Ведь я же чай пила.

      Она прижимала к груди Юозукаса.

      Ее усадили на диване поудобнее.

      Она сидела и кормила мальчика.

      Еще не знала,