В списках не значился. Борис Васильев

Она вздохнула. – Пусть они как угодно называются, лишь бы войны не было.

      – Не бойтесь. Во-первых, у нас с Германией заключен пакт о ненападении. А во-вторых, вы явно недооцениваете нашу мощь. Знаете, какая у нас техника? Я, конечно, не могу выдавать военных тайн, но вы, кажется, допущены к секретной работе… – Я к супам допущена.

      – А здесь нет никаких танков. Есть несколько броневичков, и все.

      – Ну зачем же вы мне это говорите? – Коля поморщился. – Вы же меня не знаете и все-таки сообщаете совершенно секретные сведения о наличии…

      – Да про это наличие весь город знает.

      – И очень жаль!

      – И немцы тоже.

      – А почему вы думаете, что они знают?

      – А потому что!.. – Она махнула рукой. – Вам приятно считать других дураками? Ну, считайте себе. Но если вы хоть раз подумаете, что за кордоном не такие уж дураки, так лучше сразу бегите в лавочку и покупайте спички на всю зарплату.

      – Ну, знаете…

      Коле не хотелось продолжать этот опасный разговор. Он рассеянно оглянулся, постарался зевнуть, спросил равнодушно:

      – Это что за домик?

      – Санчасть. Если вы отдохнули…

      – Я?! – От возмущения его кинуло в жар.

      – Я же видела, что вы еле тащите свои вещи.

      – Ну, знаете, – еще раз с чувством сказал Коля и поднял чемодан. – Куда идти?

      – Приготовьте документы: перед мостом еще один КПП.

      Они молча пошли вперед. Кусты стали гуще: выкрашенная в белую краску кайма кирпичного тротуара ярко светилась в темноте. Повеяло свежестью. Коля понял, что они подходят к реке, но подумал об этом как-то вскользь, потому что целиком был занят другими мыслями.

      Ему очень не нравилась осведомленность этой хромоножки. Она была наблюдательна, не глупа, остра на язык: с этим он готов был смириться. Но ее осведомленность о наличии в крепости бронетанковых сил, о передислокации частей в лагеря, даже о спичках и соли не могла быть случайной. Чем больше Коля думал об этом, тем все более убеждался, что и встреча с нею, и путешествие по городу, и длинные отвлекающие разговоры – все не случайно. Он припомнил свое появление в ресторане, странную беседу о штанах за соседним столом, Свицкого, играющего лично для него, и с ужасом понял, что за ним следили, что его специально выделили из их лейтенантской троицы. Выделили, заговорили, усыпили бдительность скрипкой, подсунули какую-то девчонку, и теперь… Теперь он идет за нею неизвестно куда, как баран. А кругом – тьма, и тишина, и кусты, и, может быть, это вообще не Брестская крепость, тем более что никаких стен и башен он так и не заметил.

      Докопавшись до этого открытия, Коля судорожно передернул плечами, и портупея тотчас же приветливо скрипнула в ответ. И этот тихий скрип, который мог слышать только сам Коля, несколько успокоил его. Но все же на всякий случай он перекинул чемодан в левую руку, а правой осторожно расстегнул клапан кобуры.

      «Что ж, пусть ведут, – с горькой гордостью подумал он. – Придется подороже продать свою жизнь, и только…»

      – Стой! Пропуск!

      «Вот оно…» – подумал Коля, с