Ты плакала в вечерней тишине, или Меркнут знаки Зодиака. Марина Ларина

Савелия, она тут же испытала бы на себе их огневую мощь. К такому геройству Настя была не готова.

      Пока Настя мучилась угрызениями совести, не решаясь что-либо предпринять, Рыжов уже поднялся с постели. Натянув брюки, он выглянул в окошко, чтобы посмотреть, где и чем занята Настя. То, что ему довелось увидеть, вынудило его схватить свой пистолет, валявшийся на полу под сброшенной наспех одеждой.

      Давеча они с журналисткой разделили оружие. Пистолет Вовы Носка как заслуженный после принятого на Настиной квартире боя трофей перешел к ней. А ствол, принадлежащий Рыжову, естественно, у него и остался. Из этого самого ствола Савелий с первого же выстрела уложил наповал одного из людей Полкана. Разразилась ответная стрельба. Бандиты, особо не целясь, решетили домик очередями из своих автоматов. Двое из них подбежали к двери, которую им даже не пришлось выбивать: она осталась не запертой после Настиного ухода. В то время как третий бандит перестреливался с Савелием, укрываясь за Васильевским «жигулем», в дверь влетела лимонка. Раздался взрыв.

      Широко раскрытыми глазами Прокофьева следила за происходящим. Она была готова заорать от ужаса, но ее все-таки сдерживала близость опасности. Раненого Рыжова выволокли на улицу и после короткого допроса добили выстрелом в упор в голову. В уже мертвого Савелия была выпущена еще одна автоматная очередь. Что называется, братва патронов не жалела. Тело его тщательно обыскали, завернули в заранее заготовленный черный полиэтиленовый мешок, плотно перевязали веревкой, вывезли к лесу и выбросили в кусты, как раз те самые, в которых сидела Прокофьева.

      Прячась в углублении, напоминавшем нору, Настя чувствовала себя, как мышь, попавшая в западню. Одной частью своего сознания она понимала, что происходит нечто ужасное, а другой никак не могла допустить, что все это происходит рядом с ней и наяву. Такого ужаса она не испытывала даже у себя на квартире в стычке с нагрянувшим туда для расправы с ней Вовой Носком. И как ни странно, тогда она ужаса вообще не испытывала, когда осознала, что должна сражаться, чего бы ей это не стоило. Тогда в ней жила какая-то неистовая сила, двигавшая ею. Сейчас же, увидев своими глазами чудовищно жестокую расправу, она не могла справиться с проснувшимся в ней страхом перед актом убийства человека, который разговаривал и смеялся с ней еще вчера.

      Насте захотелось закрыть глаза, чтобы, как в детстве, проснуться после чудовищного кошмара и обнаружить, что все это ей только снилось. Но это не снилось, – она это понимала. Кровь в висках бешено пульсировала, а сердце чуть ли не выпрыгивало из груди. С того момента, когда бандиты уехали, оставив свою жертву на съедение лесным зверям, прошло минимум полчаса, прежде чем Прокофьева отважилась выползти из укрытия. Она осторожно приблизилась к тому месту, где бандиты оставили мешок, чтобы бросить последний взгляд на то, что осталось от ее недавнего знакомого, который, возможно, продолжи она свой путь с ним дальше, мог бы стать чем-то большим, чем просто знакомым, и разрыдалась. Ей