Магия кошмара. Питер Страуб

настроение для маленького белокожего парнишки.

      – Там, в той деревне, на прошлой неделе, – снова заговорил Дэнглер. – Расскажи, что там было.

      Я сказал, что он тоже был там.

      – Но что-то произошло с тобой. Что-то особенное.

      – Я положил двадцать баксов в фонд Илии, – ответил я.

      – Только двадцать? – удивился Коттон.

      – Что было в той хижине? – настаивал Дэнглер.

      Я помотал головой.

      – Ладно, – сказал Дэнглер. – Но это все еще происходит, ведь так? Все меняется.

      Я не мог говорить. Не мог рассказать Дэнглеру в присутствии Коттона и Спанки Бурраджа, что я видел призраков Блевинса, Бадда и убитого ребенка. Я улыбнулся и покачал головой.

      – Отлично, – произнес Дэнглер.

      – Какого черта ты говоришь «отлично»? – возмутился Коттон. – Я ничего не имею против музыки, но мне надоела эта бредятина. – Он спрыгнул с койки и показал на меня пальцем. – Какой срок ты даешь Илии?

      – До двадцатого.

      – Он протянет дольше. – Коттон повернул голову, когда по радио запел Моби Грейп. С раздосадованным видом он снова повернулся ко мне. – Сыграет в ящик в конце августа. Он так устанет, что будет спать на ходу. Отбудет всего полсрока. Он будет чуть живой, тут его и накроет.

      Коттон поставил тридцать долларов на тридцать первое августа, точно на середину пребывания лейтенанта Джойса в должности. У него было достаточно времени, чтобы смириться с потерей денег, потому что сам Коттон протянул до начала февраля, когда его подстрелил снайпер. Тогда он стал одним из отряда привидений, который преследовал нас, куда бы мы ни шли. Мне кажется, что этот призрачный отряд, состоящий из людей, которых я любил и ненавидел, чьи имена я помнил или нет, рассеялся только тогда, когда я отправился к Стене в Вашингтоне, но к тому моменту я уже чувствовал себя одним из них.

2

      Я вышел из палатки со смутным желанием выбраться наружу и вдохнуть прохладного после дождя воздуха. Пакетик с белым порошком «Си Ван Во» покоился на дне правого переднего кармана, да так глубоко, что мои пальцы только коснулись его верхушки. Я решил, что пиво сейчас будет в самый раз.

      Хижина Вильсона Мэнли находилась на противоположном конце лагеря. Мне никогда не нравилось в солдатской забегаловке, где, по сплетням, подавали дешевое вьетнамское пиво в американских бутылках. Конечно, бутылки часто были с ободранными этикетками, и крышки для придирчивых глаз имели изъяны; да и само пиво там на вкус совсем не то, что у Мэнли.

      Оставалось еще одно место, гораздо дальше солдатской забегаловки, но ближе хижины Мэнли, и по статусу нечто среднее между ними. Примерно в двадцати минутах ходьбы от того места, где я стоял, как раз за поворотом круто идущей вниз дороги к аэродрому и мотостоянке находилась изолированная деревянная постройка под названием «У Билли». Сам Билли, который, по общему мнению, был капитаном зеленых беретов и организовал бар с девочками на старом французском командном пункте, давным-давно уехал домой, а заведение его все еще работало. Там больше не было девочек, впрочем, неизвестно, были ли