День войны. Оганес Григорьевич Мартиросян

горца.

      Ты женщина по имени Восток -

      ты катишь снежный ком на Запад – солнце.

      * * *

      Ты греблей занималась на заре

      своей далекой от разгадки жизни.

      На рынке удивясь дороговизне,

      идешь сушить колготки во дворе.

      Болтаешь с петухом на языке

      гусей, индеек, куриц или уток.

      Поскольку сон твой чрезвычайно чуток,

      птенец проклюнул на твоем виске.

      Его полет над головой твоей

      тебя пугает малость и немного,

      ведь в церкви ты упрашиваешь бога

      внести залог за счастье дочерей.

      Потом готовишь булочки в печи,

      смеясь себе, знакомым и соседям.

      "Ну решено, – ты говоришь, – мы едем

      на кончик догорающей свечи.

      На нем покажем людям мы пример

      того, как надо стартовать с верхушки".

      Пора понять, что ноги – это клюшки

      в руках Канады и СССР.

      * * *

      Кури табак, ведь это хорошо,

      совсем не плохо, нынешне и круто.

      Вдыхай ноздрями белый порошок,

      болей за Брагу, Лилль и Батистуту.

      Не выдавай разврата своего,

      что свил гнездо в твоем летящем сердце.

      Не опасайся больше ничего.

      Тебе от славы никуда не деться.

      А потому рифмуй свои слова,

      пиши романы и печатай пьесы.

      Пускай тобой окружена Москва,

      ты создавай в искусстве Марсельезы.

      Твори большое в мире "ого-го"

      и строй стальную лестницу на небо.

      Исполни людям песню Сулико.

      Насыпь синицам семечек и хлеба.

      Воздвигни разум над самим собой,

      чтоб познавать космическое свыше.

      Играй на скрипке, будто это бой.

      Будь каждый миг в Берлине и Париже.

      Все силы на борьбу с собой зови,

      поскольку так желает ныне Мекка.

      В любой людской участвуют любви

      два с половиной человека.

      * * *

      Хлеб продается в Пятерочке для

      старцев, одетых иначе, чем все остальные.

      В небо из пушек стреляя, паля,

      мчатся герои, ковбои, впадая в пивные.

      Те распростерты на данной земле.

      Только бандиты равны уравнению Бора.

      Водка, паштет, огурцы на столе.

      Вопли летят в мою голову из коридора.

      Там убивают девчонку мою,

      то есть чужую – я сам еще толком не понял.

      Я отдыхаю, бухаю, пою.

      Взглядом своим повторяю пятнадцать Японий.

      Верю в Италию не на снегу.

      Сам не могу удалиться и остановиться.

      Грею на газовой плитке рагу.

      В окна стучится большая пернатая птица.

      Стан ее гибок, подъят и могуч,

      так как вчера, говоря между всеми и нами,

      семь миллиардов упало из туч

      капель с руками, ногами и головами.

      * * *

      Щебечет щебень над землей,

      подробности свои откинув.

      Весной, короткою и злой,

      в Магните сок весьма малинов.

      Наполнен