Ворон и радуга. Книга вторая. Надежда Черпинская

почудились тихие шепотки за стенкой, но больше никто к гостям не вышел.

      Он оглядывал замысловатую обстановку, незнакомые вещи и инструменты. А хозяин оглядывал его самого. Несколько высокомерно и с явным недовольством.

      – Я думал, он постарше и покрепче, – покачал головой горбатый кузнец. – Совсем задохлик! Ты его хоть кормишь, женщина?

      – Да это только с виду! – Иланга внезапно оказалась рядом, развернула его лицом к хозяину дома, неумело поглаживая по голове и плечам. – Он – сильный мальчик, сильный!

      – Сильный, говоришь? – хмыкнул здоровяк. – Проверим! А ну, пацан, качни меха!

      Кузнец повелительно ткнул пальцем в хитрое приспособление, напоминающее большой кожаный мешок. Эл нерешительно подошёл ближе. Он силился понять, что происходит, зачем они здесь, кто этот страшный человек, и зачем ему проверять силу Эливерта.

      – Давай, давай! Покажи ему! – подбодрила тётка.

      – Ну! – грозно рыкнул хозяин. – Да не так, сопляк! Вот, за это хватай, за коромысло, налегай! Вот так! Шибче, шибче! Вот!

      Оказалось, это не так просто! Воздух с шипением вырывался из сопла, огонь заполыхал ярче, обдавая жаром. Чтобы раздувать меха хорошенько, надо было нажимать и нажимать на тяжёлую балку, не останавливаясь. От этого быстро заныли руки, и прошиб пот.

      Но у него получалось, и Эл даже заулыбался довольный собой и тем, что справился с новым непривычным делом.

      – Хватит! – снисходительно кивнул кузнец. – Не подохнешь – привыкнешь, не привыкнешь – подохнешь!

      Хозяин дома повернулся к Иланге.

      – Слабоват… Беру. Но за тридцать.

      – Да как так?! – всплеснула руками возмущённая тётка. – Славный эрр, ты же сорок обещал! Это же кровиночка родная…

      – Рот закрой, женщина! А то и двадцать не дам!

      Он небрежно кивнул ей:

      – Пошли! Заплачу, и выметайся!

      И только тут Эливерт понял, что происходит. Нехорошие предчувствия не давали покоя с самого утра. Но до последнего мига он отказывался верить.

      Тётка ничего не сказала, только посмотрела виновато и опустила глаза.

      Тут Эливерт и сорвался с места, с диким воплем рванул к двери, позабыв в отчаянии, что предусмотрительный хозяин запер её на ключ.

      Выхода не было. Но он пытался его найти из последних сил. Не молил о пощаде, не просил помощи – сейчас он только на себя мог надеяться. Или он вырвется отсюда прямо сейчас, или… Конец всему!

      – Куда, недоносок? – гневно рычал позади Горбач.

      – Вернись, Эливерт! – заблажила в спину тётка.

      Он не слышал ничего, он бился в запертую дверь, как ослепшая птица.

      Клетка! Западня! Его предали!

      Жёсткий удар по спине оглушил, ноги отказали. Он скатился по стене. Второй удар ошпарил спину огнём.

      – Что ж ты делаешь, сволочь? – испуганно верещала тётка. – Забьешь насмерть!

      – Не лезь! Ты его продала. Что хочу, то и делаю!

      – Ты мне ещё не заплатил!

      – На,