Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Сборники стихотворений. Том 1. Анатолий Гейнцельман

то Пегас,

      Уносящий к Богу нас!

      Мертвые

      Я тлел в гробу. Два с лишним метра

      Лежало надо мной земли,

      Но слышал я порывы ветра

      И облачные корабли,

      Когда кладбищенских акаций

      Они касалися килем,

      И хоровод кружился граций

      Над кладбищем, где мы живем.

      Нам смерти не опасно жало:

      Она не властна над душой,

      Она напрасно колос сжала

      И спрятала в земле сырой.

      Трава и цветики то знают,

      Что над могилками растут,

      Они нас сетью пеленают,

      Они кокон наш берегут.

      Одни лишь кипарисы корни

      Вонзают в сердце, чтоб вести

      Наш дух в чертог лазурный горний,

      Куда забыли мы пути.

      Всё на земле метаморфоза:

      Сегодня гордый человек,

      А завтра пламенная роза,

      А послезавтра свежий снег.

      Но вечно чувство вертикали,

      Стремленье в голубую высь,

      В серебряные Божьи дали

      Через угрюмый кипарис!

      Во дни творения

      Когда Господь творил в пространстве звезды

      И оживлял потухшие погосты,

      Из пальцев у Него струились искры

      И в глину мокрую впивались быстро,

      Иные превращаясь в змей зеленых,

      Другие – в ящеричек изумленных

      У ног Создателя меж острых скал, —

      И Он их оком отческим ласкал.

      И, помнится, одной из стрел зеленых

      Я сам глядел из глазок изумленных

      На новосозданный волшебный мир

      И ликовал, как призванный на пир.

      Потом я множество метаморфоз

      Перетерпел – и много пролил слез.

      Но дни творенья в памяти моей,

      Хоть много роковых промчалось дней,

      И, созерцая ящериц в траве,

      Иеговы вижу образ в голове

      Моей и взгляд Его печальных глаз,

      Когда на мой дивился он экстаз.

      Райский спутник

      С тобой я плыл, как лебедь, против волн,

      Очарованья жизненного полн.

      С тобой, затравленный, бездомный зверь,

      Нашел раскрытую к спасенью дверь.

      Гонимый Немезидами Орест

      Честной обнял над черной бездной крест.

      Ты Ангел, мне ниспосланный Хранитель,

      Хоть и забыла, что ты небожитель.

      И из души моей, как водопад,

      Стихи свергаются в исподний ад.

      Душа, моя теперь Эола арфа,

      И ради твоего пошел я шарфа

      Сражаться на мистическом турнире,

      Пошел бряцать на семиструнной лире,

      Чтоб Божий мир еще раз воплотить,

      Чтоб, как Пречистую, тебя любить.

      И небо стало для меня синее,

      И звезды ярче, и слова живее,

      И каждую я полюбил былинку,

      И каждую в очах твоих слезинку.

      Как чайки белые, всю жизнь с тобой

      Парили мы над пенистой волной.

      И ты в небесный Иерусалим

      Введешь меня, как чистый серафим,

      И там на изумрудовой лужайке

      Плясать мы будем меж блаженных