Посох в цвету. Собрание стихотворений. Валериан Бородаевский

мне плечи.

      Ночи скажешь: не лги про любовь, гадальщица нищая, прочь!

      XVII

      Последний ландыш

      Цикл сонетов

      1

      О, светлый день, едва на вешней прялке,

      Дробясь, мелькнет лазоревая нить,

      И пальцами холодными весталки

      Подснежники ты в цепи станешь вить!

      О, первый день, едва дохнут фиалки,

      А над рекой слетятся, чтоб кружить

      В священном танце, белые рыбалки,

      И сердце вновь запросится любить!..

      Но высока стена меж нами, дева, —

      На камень налегла, хладея, грудь.

      В глазах огни то нежности, то гнева,

      А губы шепчут: «Уходи! Забудь!»

      И на руках – лазурны и лиловы —

      Цветы весны, как сладкие оковы.

      2

      Уж по кустам малиновок и славок

      Весенний хор щебечет без конца, —

      Плетут круги из прошлогодних травок,

      И сладко бьются нежные сердца.

      Взгляни: клювы острей твоих булавок,

      В их горле медь и сила бубенца…

      Приобрети нехитрый сельский навык

      Узнать по песне каждого певца.

      Ах, приготовь душе своей тропинки,

      Где можно сбросить иго тайных мук

      И позабыть о скорбном поединке

      Безжалостно сплетенных страстью рук,

      Когда сердца покорны и усталы,

      Как две ладьи, гонимые на скалы.

      3

      Ты, бархат глаз! Истомная кручина

      Смешливой речи: «брат, твоя сестра,

      В саду тобой забытая вчера,

      Уснула на скамейке у жасмина»…

      Сменяет грусть насмешливая мина.

      А я в ответ: «душисты вечера,

      Приветен сад и алых туч игра,

      Но я хочу, чтоб ты была – едина.

      Чтобы душе взволнованной моей

      Твоя душа бездонное открыла,

      Пока ты спишь в жемчужной мгле ночей.

      Так я склоню далекие светила,

      Едва, как маг молитвенно-немой,

      Приближу твердь взыскующей трубой».

      4

      Как ягода кровавой белладонны,

      Упало солнце. И вечерний гром

      Прогромыхал над меловым бугром,

      И зазмеился бледный лик горгоны.

      Перед крыльцом белели вдруг колонны,

      И снова меркнул старый, тихий дом.

      И лишь в окне, под гофреным чепцом,

      Качала тень докучные поклоны.

      Уснешь ли ты? Скажи – твоя мечта

      По-прежнему крылата и чиста?

      Иль грозный лик дохнул своей отравой;

      И сон бежит отяжелевших век,

      И грезишь ты, как в оный день Лукавый,

      Нас проклянув, соединил навек?

      5

      Весна спешит, и быстрокрылый лет

      Никто – увы! – остановить не может.

      Я весело колол последний лед, —

      Последний ландыш сердце мне тревожит!

      И каждый цвет склоняет в свой черед

      Усталый взор, – да солнце приумножит

      И расцветит и возлелеет плод.

      Благословен, кем круг Господень прожит!

      Но никогда с беспечностью