Шёлк лоскутный, или Книга падших. Майкл Улин

своеобразный анизотропный эффект посылаемого волнового сигнала, анализируемый с участием капсулы Х. Через 8 минут полёт продолжился. Жиры интенсивно таяли, отдавая свою энергию традиционно через АТФ (восстанавливаемую посредством дыхания) для сокращения мышц и работы нервных ганглиев.

      Второй перелёт так же прошёл почти без приключений. Ночные совы правили бал – а потому мышки летучие попадались редко. Под «охраной» пернатых хищников и с помощью попутного ветра ТУТ20081953-й преодолел за следующие три часа почти половину пути. Вторая остановка, подстройка и получение информации в предстоящий «Час Х» вселяла надежду, направляло все системы в зону максимальной активности. Нюансом тревоги был неясный посторонний сигнал – сигнал конкурента. Некогда это было обычным явлением, но сейчас…. Нарастала тревога, но было и что-то успокаивающее – ощущение почти абсолютного одиночества – пустыни в этом регионе планеты. Сигнал от Неё, Инн, пришёл уже значительно более отчётливым. Всего два часа лёту оставалось Ему. Чётким и слегка отдалённым пришёл сигнал от конкурента – судя по значимым сдвигам, откуда-то с юга. Конкурент так же, как и Он, приближался к Инн. Вес ТУТа 20081953-го уже уменьшился – половина запасов или почти 10 % массы тела было потрачено на этот миграционно-романтичный полёт. Наступал рассвет. Волна событий проносилась вокруг и около. Так неслышно «исчез» конкурент. Его (конкурента) путь пролегал через высокий дом пришельцев. На седьмом этаже горел яркий свет, молодой аспирант Ви Лоц в родном родительском доме готовил к сдаче свой проект. Свет оказал роковое действие на конкурента – через фасеточные глаза тот был пленён, и фатальность его судьбы определилась тут. Лоц попытался выпустить этого бьющегося о стекло лампы мотылька, так внезапно залетевшего в форточку. Однако снова и снова этот обезумевший мотылёк возвращался назад. Его жизнь, бессильного перед этой петлёй судьбы, закончилась у огня. Немного позже, после сдачи своего проекта, Ви Лоц, посещённый капризной и редкой для него Музой, напишет такие строки:

      «Ночная бабочка летит на свет

      И, обезумев, бьётся о стекло.

      Так получилось – ей возврата нет,

      Время жизни же, пока, не истекло…»

      Три десятка атак, самых опасных – стрижи и ласточки, торопящиеся накормить своих проголодавшихся за ночь ненасытных птенцов. Полёт был ступенчатым – это замедлило общую скорость, но давало защиту, достоверную защиту от этих пернатых болидов. Испускаемые шелкопрядом сигналы почти не работали. Иногда режущий, смертельный болид-снаряд пролетал в нескольких миллиметрах, закручивая воздушной волной лёгкое, но упорное тельце ТУТа 20081953-го. Ещё в полёте, таком непростом, Он почувствовал обреченный звук конкурента – дезориентация и гибель – и осознал отнюдь не радость, но потребность в ещё большей осторожности и внимании. Звуки вне «часа Х» издавали только такие, умирающие шелкопряды, это был особый