Импровиз. Сердце менестреля. Владислав Русанов

сделала попытку упасть на колени, но Ланс, вскочив, удержал ее, обхватив тонкую талию. Не сдержавшись, легонько тронул губами черную бровь и вновь замер, всерьез опасаясь сойти с ума от счастья.

      – Реналла… Я буду жить. Клянусь тремя десятками поколений моего Дома, клянусь бессмертной душой и вечным посмертием. Не слышать мне больше музыки, если я нарушу свою клятву.

      – Не надо… Я… Живите, пран Ланс, – девушка вывернулась из его объятий, ослепив напоследок улыбкой и ямочками в уголках рта.

      – Увидимся ли мы еще, Реналла?

      Она молчала, пятясь к двери.

      – В любом случае, я благодарю судьбу, что свела меня с вами, – негромко проговорил Ланс, вспоминая все свои сомнения, все доводы рассудка, но клокочущее чувство заглушило их все без остатка.

      Менестрель опустился на левое колено, прижав кулак к сердцу, и стоял, пока не скрипнула дверь, и легкий шорох шагов не стих в темном коридоре дворца герцога Лазаля.

      Он упал на постель Регнара, не снимая сапог, и лежал так, наполовину бодрствуя, наполовину погрузившись в несбыточные мечты, пока не пришел Коэл.

      – Упаси нас Вседержитель, иметь в друзьях безумцев, – пробормотал командир стражи. И добавил чуть громче. – Браккарцы согласны на бой до первой крови.

      – Пускай, – ответил Ланс. – Плевать… – Отвернулся к стене и заснул, как убитый.

      Пробуждение было стремительным и мгновенным. Для бойца, пережившего больше полусотни дуэлей, впрочем, не удивительно.

      Осунувшийся Регнар с мешками под глазами налил в кубок и протянул Лансу сосуд.

      Менестрель пригубил.

      – Вино?

      – Красное, сухое. Чтобы руки не тряслись, старый ты дурак.

      – Может, и дурак, но совсем не старый, – ответил Ланс, вскакивая и делая несколько взмахов руками для разминки. – Только шпага? Или шпага и дага?

      – Шпага. Давай, шевелись.

      Роща за герцогским замком плакала с каждого листочка. Прошедший ночью ливень пропитал землю, пропитал гравий дорожек, смочил кору деревьев и рыдал, опадая последними каплями с каждого листка.

      Капитан Дар-Тан тер Везил из Дома Серебряного Дельфина отделился от смутно различимой кучки людей на дальнем конце утоптанной площадки.

      – Итак, мы желаем подтвердить условия поединка. Бой до первой крови. Дуэлянты используют только шпаги.

      – Истинно так, – ответил Коэл.

      – Об извинениях, как я понял, не может быть и речи.

      – Не сегодня.

      – Тогда я приглашаю соперников.

      – Мы готовы.

      Широкие ладони Регнара сжали плечи Ланса.

      – Давай, дружище. Мы молимся за тебя.

      Менестрель отстегнул перевязь, отдал шпагу Коэлу, сбросил дублет. Тонкое полотно рубашки тут же пропиталось сыростью и прилипло к телу. Ланс натянул черные перчатки, тщательно расправил складки, сжал и разжал кулак. Бой это не музыка. Глупо погибать, если рукоять вывернется из вспотевшей или смоченной кровью ладони.

      Его противник тоже скинул короткий