Истории мертвой земли. Евгений Игоревич Долматович

со своей творческой одержимостью и даже не осознавая, что тем самым лишь умножаю ее.

      ***

      Сейчас:

      Опять кто-то из этих людей входит в комнату – приветливо улыбается, добродушно кивает, хотя водянистые глаза за толстыми линзами очков выражают нечто совершенно иное. Осторожность? Страх? А может, профессиональный интерес патологоанатома к извлеченному из канализации вздувшемуся трупу?

      Незнакомец усаживается напротив меня, кладет на стол какую-то папку и долго-долго ее листает, пока наконец не произносит:

      – А я читал вашу книгу.

      – У меня их много, – пожимаю плечами я.

      – Кажется, она называлась «Дорога из красного камня»… – Он задумчиво чешет затылок. – Да, определенно так. Впечатляющее произведение, очень… э-эм… эмоциональное. Хотя, признаюсь, я не любитель данного жанра.

      – Все равно спасибо.

      Формальность за формальность, не больше.

      Как известно, всякая популярность таит в себе один существенный недостаток – у публики возникает нездоровый интерес к частной жизни популярного человека. Мне изначально такое казалось очень сомнительным удовольствием, а потому я старательно избегал внимания общественности. Тем не менее полностью отгородиться от мира не всегда получалось, и, полагаю, именно это научило меня играть в формальности.

      – Как долго меня здесь продержат? – спрашиваю, разглядывая исцарапанную поверхность стола.

      – Все зависит от ваших ответов, – сообщает он.

      – Ладно. Слушаю.

      – Что ж… – Он пристально смотрит на меня. – Мурат, расскажите, зачем вы убили свою жену?

      ***

      Сейчас:

      Она была очень необычной женщиной.

      Появившись словно из ниоткуда, она одним лишь своим ласковым голосом кардинально изменила привычный уклад моей жизни. Не скажу, что это был бурный роман – никаких вам интриг или ярких эмоциональных вспышек. В противном случае я бы просто сбежал. Нет. С ней все обстояло совершенно иначе – подобно призрачной тени она бесшумно следовала за мной по пятам, изредка корректируя мое направление, поддерживая меня в трудные минуты, придавая мне сил. И я действительно любил ее, ведь в ней воплотилось все то, о чем только можно было мечтать – красота, покладистость, ум. Окрыленный, я с трепетом слушал ее отзывы о моих произведениях, зная, что, обладая хорошим литературным вкусом и не страдая предвзятостью, она честно выскажется касательно того или иного текста.

      Да, я любил ее, а она любила меня.

      Но как мы с ней познакомились?

      ***

      Сейчас:

      – Ты помнишь? – слышу я шепот, затылком ощущая ее ледяное дыхание.

      – Да, Вишенка, наверное…

      – Попытайся вспомнить.

      Фантасмагорические образы и кошмарные видения, череда аморальных идей… – все эти тени выстраиваются передо мной бесшумной толпой.

      Бесшумной?

      Даже тишина может кричать. И вот я в который раз зажимаю уши, пытаясь укрыться от этой омерзительной