Как Бог съел что-то не то. Джудит Керр

всем: я сделал это во имя Англии! – Джордж встал в позу, смело глядя куда-то вдаль. А потом сказал своим обычным голосом: – Глупо звучит, правда?

      Они доедали пончики, размышляя над тем, как глупо это звучит.

      Потом Билл сказал:

      – Мне пора лететь.

      – В буквальном смысле слова? – уточнил Макс.

      – В буквальном, – ответил Билл.

      Он был причислен к Университетскому летному эскадрону и каждую субботу в полдень тренировался.

      Джордж с усилием вытащил свои длиннющие ноги из-под стола.

      – Вечером – в кино? – уточнил он.

      – Конечно! – Билл махнул на прощание (его жест мог относиться, а мог и не относиться к Анне). – Увидимся! – и он выскочил на улицу.

      Они подождали, пока Джордж обмотает шарф вокруг своей длинной шеи.

      – А для тебя ведь все это должно выглядеть еще смешнее. Я имею в виду войну, – он задумчиво глядел на Макса. – Я все время забываю, что ты родился не здесь. Это никому не приходит в голову, – объяснил Джордж Анне. – Клянусь, Билл считает, что Макс – англичанин до мозга костей.

      – Иногда я тоже так думаю, – небрежно бросил Макс, но Анна знала, как много для него значат эти слова.

      Они вернулись в дом, где жили Макс и Джордж. Хозяйка зажгла огонь в камине маленькой гостиной, и Макс, обложившись книгами и бумагами, сразу уселся писать эссе об особенностях римского права. Джордж отправился принимать ванну. Было слышно, как он в соседней комнате спорит с хозяйкой, хватит ли ему горячей воды, чтобы помыться.

      – Макс, – позвала Анна. – Извини… Я знаю, я не умею общаться…

      – Ерунда, – отозвался Макс, отрываясь от работы. – Все в порядке.

      – Но я наговорила таких глупостей. Даже не знаю почему… Наверное, я очень волновалась.

      – Все волновались. Ты бы видела Джорджа и Билла перед твоим приездом. Им не часто выпадает общаться с девушками. Я единственный, у кого есть некоторый опыт.

      Анна взглянула на него с восхищением:

      – Беда в том, что я не ты, – и в порыве откровенности добавила: – Иногда мне так хочется чувствовать себя своей в этой стране!

      Макса просто поразило признание Анны.

      – Ты своя в этой стране. В той же степени, что и я. Разница только в том, что ты училась в дурацкой школе, и это наложило отпечаток на твое ощущение.

      – Ты правда так думаешь?

      – Конечно.

      Это обнадеживало. Макс уже хотел вернуться к своим книгам, но Анна быстро спросила:

      – Есть еще кое-что.

      – Что именно?

      – Ты никогда не чувствовал, что нас преследует невезение?

      – Невезение? Ты имеешь в виду, что мы беженцы?

      – Нет. Я имею в виду те страны, в которых мы жили. – Макс выглядел озадаченным, поэтому Анна торопливо продолжила: – Посмотри, что случилось с Германией. А Франция? Мы не прожили там и года, как началась Великая депрессия. А Англия? Вспомни, каким прочным все тут казалось, когда мы только приехали. И вдруг война, дефицит продуктов…

      – Но тут нет нашей вины! – воскликнул Макс.

      Анна мрачно