Гетерозис. Хроники боли и радости. Григорий Аркатов

сам-то профессор когда удостоит нас своим вниманием? – подал голос Косенец.

      Его до боли противная рожа приобрела настолько сморщенный и ощетинившийся вид, что казалось его удар хватит от очередной пары-тройки баек о днях былых.

      – Думаю, дядя рад был бы вас принять, но боюсь в его положении это вряд ли возможно.

      – В смысле? – переспросил я.

      – Он умер, – с ноткой горечи ответил Артемий и, сделав глоток маслянистой жидкости из стакана, поставил его на столик.

      – Чё-чё??? – подключился к беседе Василий и как всегда не вовремя.

      Между тем я попытался переварить полученную информацию.

      – Как так вышло?

      Вопрос был очевиден и в то же время обладал основополагающей загадочностью, от которой в частности и зависел исход моей миссии.

      – Никто не знает…

      Как банально. Как часто я слышал подобные умозрительные речи и как часто мне приходилось убеждаться в обратном.

      – …Его нашли мертвым этим утром в лаборатории. Он работал всю ночь и что-то случилось. Может сердце?..

      – А что говорит врач?

      – Врач???

      В глазах Артемия зависли колкие вопросики, словно он впервые в жизни слышал это слово.

      – Ну да. Человек, который лечит… калечит…

      – Боюсь, с ним тоже проблема…

      – Не понял?!

      – Он умер с неделю назад.

      В гостиной повисло молчание, но продлилось оно недолго, ибо вновь за разбор полетов взялся чертов Косенец.

      – Господа, мне, конечно, говорили, что здесь какие-то проблемы, но я не думал, что всё так запущено.

      – Как догадался?!! – воскликнул я, – А мы было решили тут рай небесный…

      – Вы – хам.

      – Да пошел ты!

      – Чё-чё…. Не надо, – вмешался в перепалку Василий.

      – Да кто он вообще такой??

      И действительно, что за птица имела рыжие бакенбарды? Этот вопрос давным-давно назрел, но всё руки не доходили.

      Я впился испытующим взглядом в Василия, а тем временем Артемий и Косенец очень странно переглянулись. Словно их двоих связывала некая невидимая нить. Но что общего могло быть между моим одноклассником и этим рыжим уродом?..

      – Это я его вызвал!

      Достаточно было обернуться, чтобы увидеть вновь прибывшего участника бойкой дискуссии.

      – Здравствуйте, профессор…

      Осуществив скромное приветствие, Артемий немного привстал с дивана. Голос его местами пробивала редкая дрожь. Казалось, он боялся этого типа, какое-то время таившегося в тени. Впрочем, с виду в новоявленном профессоре не было ничего пугающего. Он даже как-то и не походил на академическую мышь. Скорее был похож на колхозника, который только что отпахал гектаров триста. Изорванная и порядком потрепанная одежда была покрыта слоем пыли, чумазое лицо исполосовано ссадинами, а в руках угрожающе покачивалась кирка.

      – Ну, здравствуй, здравствуй, Тёма! – ответно произнес профессор и, громко топая грязными сапогами по начищенному паркету, приблизился к нашей кучке.

      Не