Блаженство кротких. Валерий Петрович Туманов

где зарплата существенно выше поликлиники.

      – А что с ней произошло, когда она вам звонила?

      – Она стала случайной свидетельницей разговора двух врачей, когда была за ширмой, в смежном помещении процедурки. Когда её заметили, то поняла, что из санатория больше не выйдет.

      – О чём был разговор?

      – О психическом воздействии на пациентов.

      – Подробнее!

      – Подробнее она не знает – разговор был коротким, а у неё после этого был стресс, но для себя поняла, что на отдельных пациентов производится какое-то воздействие, вроде кодирования. Ещё они упомянули про ликвидацию, но она не знала, о чем речь. Понял я, когда она рассказала.

      – Трупы без следов убийства – результаты ликвидаций?

      Климов, потупившись кивал головой. Затем, после щелчков пальцев Ерохина, произнёс чётко, для записи, – Да. Результаты ликвидаций.

      Далее, ещё без малого час, Ерохин задавал дополнительные и уточняющие вопросы. Новой информации не прибавилось, за исключением врача-невролога одной из районных поликлиник, направлявшего пациентов в указанный санаторий. От Ирины он знал только его фамилию. А та узнала о враче случайно, из мимолётного рассказа пациентки во время процедуры.

      Когда измотанный Климов стал тормозить с ответами и пару раз засыпал, Ерохин позволил ему лечь на служебный диван.

      Взбодрившийся на эмоциях Ерохин запустил компиляцию записи в текст. Задумался. Вспомнил Козака. И подперев голову, стал размышлять.

      Оценка случившегося маятником менялась в голове.

      То озаряло явное понимание невозможности столь крупной тайной организации. А подкуп одного лейтенанта списывался на коррупционную составляющую.

      То подкатывала обратная волна, и наличие скрытых агентов казалось ему вполне возможным. Даже проглядывались контуры зловещей структуры.

      Он мысленно раскладывал пасьянс из сослуживцев, и, не остановившись ни на ком, допустил возможность чьей-то крупной материальной заинтересованности. Дойдя до крайней негативной точки, маятник устремился обратно.

      С приливом здравого смысла Сергей осознал, что его подозрения отдают конспирологией.

      Позднее он решил на всякий случай изъять из материалов допроса информацию о психотерапевте из поликлиники, как единственную, об утечке которой, их преследователи, скорее всего не знают.

      Ближе к утру, Ерохин с трудом растормошил храпевшего Климова, выслушав полусонные матюки. Арестант тяжко и неохотно вернулся в реальность.

      Пристально глядя в глаза, Сергей членораздельно переспросил, знает ли кто-нибудь ещё, кроме него и Ирины о враче из поликлиники. Климов долго смотрел в ответ цепким проницательным взглядом и уверенно покрутил головой.

      Ерохин решил, что психиатрическая экспертиза не потребуется, и очень надеялся, что арестант понял его молчаливый намёк.

      Палыч хмуро принял подследственного.

      Голова, изрядно пропитавшись кофе, стала высохшей тыквой. Реальность просматривалась