Практика на Лысой горе. Марина Комарова

вздрогнул от неожиданности. Черт, это не сон! Девушка чуть отстранилась и смотрела на меня огромными глазами.

      – А в-в-вы вообще кто?

      Ее голос вмиг растерял все мурлычущие нотки. Запах ландыша вдруг стал удушающим.

      – Тот же вопрос могу задать и вам, – хмыкнул я. – Перепутали комнату, милейшая?

      Я чуть приподнялся на локтях и едва не присвистнул: из одежды на ней ничего не было.

      – Не знал, что тут одобряется такое поведение, – и не смог не отметить, – хотя фигура у вас что надо.

      Она ойкнула, попыталась прикрыть руками грудь, побледнела и… рухнула в обморок.

      Ступор длился пару секунд. Ругнувшись, я вскочил с кровати и осмотрел девушку. Этого еще тут не хватало! Хм, что-то старовата для студентки, хотя хороша, ничего не скажешь. Медленно провел рукой над ее грудью, которая не вовремя поднялась в глубоком вдохе. Ладонь укололи тысячи иголочек. Дурманное заклятье. Чувственное, если не ошибаюсь. Только вот с привязкой на полное вытягивание сил. Кто ж ее так?

      Прошептав несколько слов, шевельнул пальцами. Тут же вспыхнуло несколько светло-зеленых шариков, мигом разделившихся на мириады тонких нитей и опутавших тело девушки причудливым кружевом. Накинув на нее покрывало, я быстро пошел к коменданту.

      Правда, моя история его не впечатлила.

      – Говорите, девушка? – переспросил он, шагая со мной по коридору.

      – Да.

      – Ну, это нормально, – последовало утешение.

      – Нет, не в этом дело, – раздраженно бросил я, открывая дверь и пропуская в комнату. – Дурманное заклятье. Что мог – нейтрализовал, но я не целитель.

      Комендант остановился на пороге.

      – Ну? – поторопил я.

      – Свет хоть включите.

      – Свет?

      Не сразу дошло, что вопрос звучит глупо, а на меня смотрят с крайней подозрительностью. Выругав себя за оплошность, я быстро щелкнул выключателем. Комендант охнул. Простыня с девушки каким-то немыслимым образом сползла.

      – Что? – покосился я. – Кто это?

      Комендант подлетел к кровати, всплеснул руками:

      – Александра Евгеньевна, как же так! Ничего не понимаю!

      Стало нехорошо, радовало, что рядом стена. Студентку так величать точно не станут. Еще надеясь, что ослышался, я медленно уточнил:

      – Какая Александра Евгеньевна?

      Комендант быстро повернулся ко мне:

      – Соседка по комнате ваша! Куратор третьего курса.

      Я чуть не грохнулся на пол. Что? Неоднократно упоминавшийся Ткачук – это? То есть, эта? То есть, какого в одной комнате живут мужчины и женщины? Хотя, отец предупреждал, что здесь странные порядки. Но не настолько же!

      – Я за целителем, – бросил комендант, выбегая из комнаты. – Ждите.

      Некоторое время царила тишина. Подняв голову, я встретился с внимательным взглядом покойного Гоголя. Писатель вдруг хитро подмигнул. Я вновь посмотрел на лежавшую на кровати. М-да. Однако, весело началась моя жизнь в университете.

      ***

      Утро