Между. Альвдис Н. Рутиэн

усмехнулся:

      – Иди и бейся. Римляне давно на востоке, незачем было идти на юг.

      – Но ты можешь дать силу! – зарычал воин. – Невиданную силу! Ты давал ее другим – так дай мне! Я хочу сокрушать сотни врагов!

      Марх опустил голову.

      – Да-ай! – взревел Конан.

      – Не могу. Я связан словом с твоим дядей. Я не могу вооружить тебя против него.

      – Но дай мне хотя бы войти в курган! Я чувствую: я смогу выбраться сам. Мне не нужно обрядов, я ненавижу римлян, мне гнев заменит любые ритуалы. Дай войти!

      – Хорошо.

      Кромка времен: Марх

      Почему мне кажется, что я раньше видел этого Конана? Он родился не так уж давно, мы не могли встретиться…

      Но упорно преследует воспоминание.

      Это было еще до смерти Северуса. Была битва, пикты гибли, и никакой надежды на победу. Но с рассветными лучами на холме появился он – Конан. Или его двойник из иных миров.

      Он разметал римлян, как ветер разметывает солому. Его огромная секира несла смерть… а сам он был словно мои бессмертные, только не было на его теле синего узора, да и никакие раны не могли остановить его.

      Римляне тогда разбежались.

      А пикты устроили пир прямо на поле боя. И неодолимый Мериадок (если это был действительно он) поднял чашу к небесам, плеснул вино на землю… и исчез с лучом закатного солнца.

      Будто его и не было.

      Пиктам было проще: они благодарили меня за появление этого героя.

      Мне было хуже: я не понимал ничего.

      – Конан, я не стану проводить обряд.

      – Ну да. Я же сказал: я сам выйду из кургана.

      – А ты подумал, куда ты выйдешь? Ты не властен над тропами миров, ты можешь оказаться где угодно.

      – Мне угодно оказаться там, где я буду бить римлян.

      Воин на миг задумался и вдруг рявкнул:

      – Нет! Не римлян! Любых врагов бриттов! Любых, сколько их было и будет во всех твоих временах!

      – Уверен?

      – Сколько раз повторять!

      – Хорошо.

      И синим светом сияла каменная резьба на стенах крипты, и оплетали потоки силы тело нагого исполина… оплетали, но не оставляли следов.

      Ибо нельзя взять то, что тебе не дают.

      Ибо не будет проведен обряд – без жреца.

      И не выйти из кургана дерзкому.

      Только – не держится он за жизнь. Не боится гибели. Обречен самонадеянный на смерть, и смело рвет он сети заклятий, ибо нечего терять тому, кто презрел спасение.

      Разорваны узлы узоров, спутаны хитросплетения законов.

      Нет жизни наглецу, но и смерти нет ему без жизни.

      Нет ему ни будущего, ни прошлого. В бездорожье времен блуждать, неся гибель тем, кого назовет врагами.

      Кимра вздрогнула в ужасе, когда дружина Конана Мериадока – исчезла.

      Все ждали, чью же сторону примет племянник Эудафа, дерзнет ли пойти против дяди и короля, осмелится ли обнажить оружие против римских легионов – или долг младшего и благоразумие возьмут в нем верх?

      Все ждали начала битвы…

      …и ничего.

      Нет Конана – говорят, ушел