Бросок тигра. Артем Приморский

женщине.– Тебе надо согреться.

      Ольга опустошила его, и ее мелко затрясло. Стужа, засевшая в теле, вяло и неохотно покидала его.

      – Где Кирилл?– тревожно спросила женщина, оглядев маленькую гостиную так, словно оказалась в ней впервые.

      – Он скоро придет. Нужно поблагодарить людей, пришедших на похороны, выслушать соболезнования,– Ника, скидывая шляпку с вуалью, присела рядом с Ольгой. Хмурый Этьен устроился возле окна, поглядывая на влажную дорогу.

      Пока они добирались домой, морось перешла во вполне серьезный дождь. Скорее всего, церемония прощания уже заканчивается, и промокший до нитки Кирилл вернется раньше, чем предполагается.

      – Может, тебе принять ванну?– взволнованно спросила Ника. Ольга помотала головой.– Тогда подкинем дров в камин.

      Этьен неохотно добавил пару поленьев в огненный зев камина, вернулся к окну. На Ольгу он даже не взглянул.

      – Вы скоро уедете?– спросила она. Ника тянула с ответом – она понимала, что он страшит сестру не меньше, чем утрата Арцыбашева.

      – Нам придется, Оленька… Завтра, скорее всего…

      – Ненавижу это место,– процедила сквозь зубы Ольга.– Всегда его ненавидела. Тюрьма, а не дом. Хуже вагончика, в котором когда-то жила… Хочу покинуть его, как можно быстрее.

      – Не говори так, Оленька,– боязливо ответила Ника.– Это твой второй дом, как-никак…

      – Мой второй дом расположен на Ривьере,– возразила женщина.– Первым я считала отель «Риц». Но у меня его отняли.

      – Ты можешь поехать в Марсель, к нам,– посоветовала Ника. Этьен обернулся – в его глазах мелькнуло очень сильное беспокойство. Хоть женщины и говорили на русском, которого он не понимал, но слово «Марсель» не могло не насторожить его. А Ольга не могла не заметить порывистость его движения.

      – Видишь, как твой муж относится к такому… предприятию,– Ольга безрадостно улыбнулась.– Нет, Ника, я лучше сама по себе.

      – Но куда?

      – В Париж, разумеется. Куплю себе дом или квартиру, и буду доживать век в одиночестве и отчаянии…

      – Сестрица, ну не говори так!– на глазах Ники появилась новая порция слез.

      – Или на Ривьеру,– продолжила Ольга.– Хочу тишины и покоя. Да, в общем, это все, что мне и осталось… Покой…– женщина всхлипнула. По ее лицу потекли слезы, но она не пыталась убрать их.– Мне кажется, я сама умерла. Понимаешь, Ника? Я умерла…– Ольга, склонившись к коленям подруги, жалобно зарыдала.

      – Нет, Оленька, не лги… Ты не умерла…– Ника, сама едва не разрыдавшись, обняла подругу, накрыла ее собой, как щитом. Даже девочки, проявлявшие до этого вполне взрослое мужество, заплакали и бросились обнимать тетю и мать.

      – Montons a l’etage,– Этьен покинул «пост» и взял девочек за руки.– Vous devez vous laver et vous ranger.65

      Едва он и хлюпающие носиками девочки ушли, в дом зашел Кирилл. Увидев Нику и мать вместе, он с отвращением поморщился и прошел в кабинет отца.

      – Кирилл?– удивленно спросила Ника. Брат вернулся с бутылкой коньяка и граненым бокалом.

      – Чертов дождь

65

– Пойдемте наверх,… – Вам надо умыться и привести себя в порядок. (фр.)