Полная луна. Пелам Вудхаус

в люстру, и то было получше. С ума ты сошел, Типпи? Едем в Бландинг.

      Типтон погладил его рукав дрожащими пальцами.

      – Хорошо, – выговорил он, – едем. И вот что, старик, ты там следи, чтобы мне не попадались… напитки. Нет, я не вру. Я прозрел. – Ту т он вздрогнул, припомнив, что же именно он видел. – А теперь, ты уж прости, пойду погляжу на уток.

      – Зачем тебе утки?

      – Бывает, старик, – серьезно сказал Типтон. – Утки, кто ж еще… А поем я у себя в отеле, молока выпью. Заезжай за мной по дороге. – И Типтон удалился, глядя в землю.

      Фредди удивленно посмотрел ему вслед и отправился в контору, где поджидал Генри Листер, глядя в пустоту.

      5

      Летописец не станет вдаваться в самое начало встречи Фредерика Трипвуда и Генри Листера. Достаточно сказать, что они обрели друг друга и стали связывать оборванные концы. Разговоры после разлуки всем хороши, но в них слишком много всяких «Как там этот?» и «Ну, знаешь, вон тот…».

      Поэтому мы прямо перейдем к мгновению, когда Листер, менее обеспокоенный уделом былых друзей, взглянул на часы и удивился, что никого еще нет.

      Посмотрев на часы снова, Фредди увидел, что уже половина первого, и признал, что все это странно. Невеста, как тяжеловес, защищающий свой титул, естественно, хочет, чтобы жених явился на ринг первым, но не настолько же!

      Генри, чьи нервы просто торчали сквозь кожу, заворачиваясь и даже завязываясь узелками, раз-другой глотнул воздуху и выразил свои чувства так:

      – О черт, неужели передумала?

      – Ну, Глист, ну что ты!

      – Очень может быть.

      – Не может. Я ее утром видел, она собиралась прийти.

      – Когда это?

      – Так в полдесятого.

      – Три часа назад. Могла сто раз передумать. Я никогда не понимал, что она во мне нашла.

      – Ну, Глист! Ты такой… чистый. Я тебя очень уважаю.

      – Ладно, чистый. А морда? Ты посмотри.

      – Я смотрю. Хорошая, открытая морда. Предположим, красоты в ней нет – но что такое красота? Рифма к суете, ты уж мне поверь. Какая-то белесая пигалица отхватила такого парня!

      – Пигалица?!

      – По меньшей мере.

      – Ну уж, прости!

      Фредди подумал, что он неудачно выбрал слова утешения, и стал сосать набалдашник зонтика, тогда как Листер, вскочив со стула, словно с раскаленной плиты, принялся бегать по комнате.

      – Вот что, Глист, – сказал наконец Фредди, – а не мог ей кто-нибудь настучать?

      – Ты что имеешь в виду?

      – Знаешь, девушки часто говорят про женихов. Какой-то осел насплетничал Агги, что я был помолвлен с Ви. Агги ангел, но все-таки, все-таки… Даже с этим кулоном и то страшновато. Вот и Пру могли рассказать про твою частную жизнь.

      – Частную?

      – Ну, сам знаешь. Художник, он вообще… Попойки в мастерской и все такое прочее.

      – Чушь какая! Моя жизнь… это…

      – Чиста?

      – Вот именно.

      Фредди пососал набалдашник.

      – Что ж, – сказал он, – гипотеза не оправдалась. Готовься