Путешественник. Гэри Дженнингс

в качестве залога на сохранение некие любовные письма. Когда она не смогла заплатить, а я отказался вернуть письма, она постаралась, чтобы я не отдал их кому-нибудь другому.

      Я сочувственно покачал головой.

      – Твой случай печальный, а вот мой – скорее нелепый. Моя дама попросила сослужить ей службу, предложив себя в качестве награды. Дело было сделано, но не мной. Тем не менее я здесь, и награда мне досталась совсем иная, но моя дама, возможно, еще даже и не знает об этом. Разве не смешно?

      – Забавно. Иларию бы твоя история развеселила.

      – Иларию? Ты знаешь эту даму?

      – Что? – Он изумленно уставился на меня. – Твою karove тоже зовут Иларией?

      Теперь уже я вытаращился на него.

      – Как смеешь ты называть мою даму putana cagna?

      Закончив наконец испепелять друг друга взглядами, мы уселись на нары и принялись сравнивать оба случая, после чего, увы, стало ясно, что и я, и Мордехай были знакомы с одной и той же донной Иларией. Я рассказал Картафило обо всем, заключив:

      – Но ты упоминал о любовных письмах. Я никогда не посылал ей ни одного.

      Он ответил:

      – Мне жаль говорить тебе об этом, но они были подписаны совсем другим именем.

      – Тогда получается, что у нее уже был любовник?

      – Похоже на то.

      – Она совратила меня, чтобы я сыграл для нее роль bravo. Я оказался самым настоящим простофилей. Исключительным глупцом.

      – Похоже на то.

      – А ту единственную записку, которую я все же написал, ту, которая теперь у Signori, она, должно быть, сунула в пасть льва. Но почему она так поступила со мной?

      – Ей больше не нужен был bravo. Муж мертв, любовник в ее распоряжении, ты превратился для нее в обузу, которую надо устранить.

      – Но я не убивал ее мужа!

      – А кто же убил? Возможно, любовник. Так неужели ты ждешь, что она донесет на любовника, когда может вместо этого предложить тебя и тем самым спасти его?

      У меня не было ответа на этот вопрос. Спустя мгновение сосед спросил меня:

      – Ты когда-нибудь слышал о lamia?

      – Lamia? Это значит ведьма, женщина-чудовище.

      – Не совсем. Lamia может превратиться в юную и очень красивую ведьму. Она делает это для того, чтобы влюбить в себя молодых людей. Когда один из них попадает в ловушку, она занимается с ним любовью так сладострастно и усердно, что в конце концов тот изнемогает. Когда же юноша становится совсем беспомощным, lamia съедает его живьем. Это всего лишь миф, конечно, но удивительно живучий и широко распространенный. Я слышал его в каждой стране, где мне довелось побывать во время моего путешествия по Средиземноморью. А я много путешествовал. Просто удивительно, как много разных народов верят в то, что красота кровожадна.

      Я принял это во внимание и сказал:

      – Представь, она действительно улыбалась, когда наблюдала, как тебя пороли, старик.

      – Меня это не удивляет. Возможно, она достигнет высот любовного экстаза, когда будет наблюдать, как тебя отправят к Мяснику.

      – К кому?

      – Так мы, старые обитатели тюрьмы, называем палача – Мясник. – Но меня не могут казнить! Я невиновен! Я знатный человек!