Инквизитор. Раубриттер. Борис Конофальский

Сыч смотрел на Волкова во все глаза. – Вам что, предложили жениться на дочери этого? – Он кивнул на замок. – На дочери графа?

      – Держите языки за зубами, – ответил Волков.

      – Да, конечно, экселенц. Конечно. – Обещал Фриц Ламме.

      – Конечно, кавалер, – кивнул Максимилиан, тоже садясь на коня.

      – Сейчас снимаем лагерь, – произнёс кавалер, – вы двое поедете со мной в Мален, остальные пойдут домой.

      – Господин, – кричал монах, – подождите меня, мне нужно найти свою лошадь.

      – Догонишь, – не оборачиваясь, крикнул Волков.

      Глава 10

      Брунхильда уже сидела у зеркала и красилась, рубаха так тонка и прозрачна на ней, что не заметить этого никак нельзя было. Как специально такие носила. Мария ей помогала, платье обновляла, кружева замывала.

      – Ах, вот и вы, где же вы пропадете всё утро? – Красавица подняла на него глаза.

      Даже сравнивать её с Элеонорой нельзя, словно сравнивать лань лесную с коровой. Глаза у неё припухли от выпитого вчера, волосы не прибраны, а всё равно красивее не найти. Может, красивее неё была только дочь барона, Ядвига. Да и не помнит он ту Ядвигу уже, а это вот она тут сидит, с плеча прозрачная ткань падает. Через эту материю соски темнеют.

      Необыкновенно красива она. Да, уж Элеоноре до неё далеко.

      – Господин мой, что ж вы молчите, или случилось что? – Она опять поворачивает к нему своё красивое лицо, и её опухшие глаза кажутся ему такими милыми. Прямо взял бы её лицо в ладони и стал бы целовать эти глаза. Но не сейчас, сейчас ему тоскливо. Даже видеть её тоскливо.

      – Собирайся, уезжаем мы. – Говорит он.

      – Как? – Кричит красавица, вскакивает и подбегает к нему. – Турнир сейчас, меня граф в ложе ждёт. У меня на вечер, на бал, уже десять танцев обещано!

      Теперь он ещё и тёмный низ её живота через лёгкую ткань видит. Кавалер отворачивается, говорит мрачно и холодно:

      – Поедешь и попрощаешься с графом, а потом сразу сюда, мы уезжаем.

      – Да как же так? Я же танцы обещала…

      Он вдруг поворачивается к ней. Быстро лезет в кошель, сразу находит там флакон Агнес. Пол капли, всего пол капли он вытрясает из флакона на палец. И эти пол капли размазывает под шеей красавицы, от ключицы до ключицы.

      Заглядывает ей       в глаза и целует в губы. И уходит быстро из шатра. Вышел и сразу крикнул:

      – Максимилиан, Сыч, езжайте с госпожой Брунхильдой к арене, она будет прощаться с графом. Потом сразу сюда. Хилли, Вилли, скажите господам офицерам, что снимаем лагерь. Уходим.

      Он сам хотел побыть один, посидеть где-нибудь хоть минуту, но брат Семион тут же за ним увязался. Идёт за ним, а сам читает тот список, что им канцлер дал, и говорит Волкову:

      – Не сказано тут, кто свадьбу оплачивать будет, а это в такую деньгу влетит, что поморщимся потом. Уж я с деревенского старосты за одно венчание пять талеров брал, а тут сама дочь графа.

      Волков шёл вперёд, уже хотел грубостью какую-то ему сказать, но тут догнал их Хилли.

      – Господин, там два господина вас почти с рассвета дожидаются. Как вы ушли, так