Неприметный холостяк. Переплет. Простак в стране чудес (сборник). Пелам Вудхаус

самых разных обществ.

      – Девушка эта среднего роста, поразительно стройная, с блестящими каштановыми волосами. На ней – репсовый жакетик, платье из креп-марокена с плиссированной юбкой и узким воротничком с присборенным рюшем. Шляпка – из тонкой соломки, с репсовой лентой. Лакированные туфельки и шелковые чулки. А глаза – нежные, голубовато-серые словно утренняя дымка, плывущая над волшебным озером. Говорит тебе что-либо это описание?

      – Нет, не припоминаю. Судя по вашим словам, она прехорошенькая.

      – Так и есть. Я смотрел ей в глаза всего минуту, но никогда их не забуду. Они глубже тихих вод.

      – Я могу узнать у мамы, кто это.

      – Буду крайне признателен. Объясни, что это та девушка, к которой она собирается зайти завтра в пять. И позвони мне, скажи имя и адрес. А теперь, девочка моя, расскажи про себя. Кажется, ты обронила, что влюблена?

      – Да! В Джорджа Финча!

      – Прекрасный выбор.

      – Он ягненочек!

      – Что ж, если хочешь, пусть будет ягненочек.

      – Я попросила вас прийти, чтобы вы посоветовали, как мне быть дальше. Понимаете, маме он не понравился.

      – Да, это я понял.

      – Она запретила пускать его в дом.

      – Так-так…

      – Наверное, потому, что у него нет денег.

      Хамилтон уже порывался возразить, что денег у Джорджа почти неприличное количество, но прикусил язык. Зачем же рушить девичьи мечтания? Сердце ее Джордж завоевал как романтический бедный художник. Жестоко открывать, что он богат, а художник – хуже не сыщешь.

      – Твоя мачеха односторонне судит о людях, – заметил он.

      – А мне безразлично, пусть у него хоть совсем ни гроша. Знаете, когда я выйду замуж, мне достанется то ожерелье, какое отец подарил моей маме. Продам и получу тысячи долларов. Так что все у нас будет в порядке!

      – Да, вполне…

      – Конечно, мне не хочется убегать из дома. Только в самом крайнем случае. Я мечтаю, чтоб свадьба была, как положено, с подружками, тортом, подарками, фотографиями. Короче, чтоб было все-все!

      – Естественно.

      – Значит, Джордж должен понравиться маме. А теперь, Джимми, дорогой! Мама договорилась встретиться со своей хироманткой, она же вечно по всяким хиромантам ходит…

      Хамилтон покивал. Об этой склонности миссис Уоддингтон он, правда, пока не слышал, но ждал от этой леди чего угодно. Теперь, по размышлении, он признал, что она именно из тех дам, которые если не сидят у массажистки с зеленой грязью на лице, то бегают по хиромантам.

      – А от вас я хочу вот чего. Успейте к хиромантке до прихода мамы и подкупите ее. Пусть скажет, что все мое счастье зависит от художника со светлыми волосами, у которого имя начинается на «д»!

      – Вряд ли даже хиромантке удастся убедить в таком миссис Уоддингтон.

      – Мама верит всему, что мадам Юлали видит в хрустальном шаре.

      – Но уж не такому!

      – Может, вы и правы. Тогда уговорите хотя бы эту мадам настроить маму против лорда Ханстэнтона. Вчера вечером мама прямо заявила, чтобы я выходила за него замуж. И он вечно торчит у нас! Кошмар какой-то!

      – Я,