Бить будет Катберт. Сердце обалдуя. Лорд Эмсворт и другие (сборник). Пелам Вудхаус

Мистер Уиллард счел возможным оборвать наш разговор на полуслове и покинуть меня.

      Джеймс был потрясен.

      – Вы разговаривали с Питером?

      – Да. Сию минуту. Не понимаю, что с ним приключилось. Вот так запросто взял махнул рукой, развернулся и ушел.

      – Нельзя разворачиваться во время ответственного маха, – изумился Джеймс, – только при завершении удара.

      – Простите, что вы сказали?

      – Нет-нет, ничего. Это я так, задумался о своем. Я, видите ли, в последнее время много думаю. И Питер тоже. Вы уж на него зла не держите. Мы сейчас играли очень важный матч, и он, наверное, переволновался. Вы, кстати, совершенно случайно, не наблюдали за нами?

      – Нет.

      – Жаль! Видели бы вы меня на лунке у озера. Я сыграл на единицу ниже пара.

      – Пара? Не знаю такого. Вы часто с ним играете?

      – Нет, вы не поняли. Я хочу сказать, что сыграл лунку лучше, чем можно было ожидать от самого прекрасного игрока. Там, знаете ли, все дело в первом ударе. Слишком мягко бить нельзя, потому что мяч упадет в озеро; но и слишком сильно – тоже нельзя, а то можно перелететь через лунку прямо в лес. Этот удар требует очень тонкого чувства мяча и дистанции, в точности, как у меня. Возможно, еще целый год никому не удастся сыграть эту лунку вторым ударом. Даже у местного профессионала это не так уж часто выходит. Представляете, мы еще только подходили к лунке, а я про себя уже решил, что сегодня никаких ошибок не будет. Легкость, изящество и умение не напрягаться – вот в чем секрет любого удара. Многие думают, что важнее всего хорошая техника…

      – Это же снобизм! Мне, например, совершенно безразлично, у кого какая техника. Не автомобиль красит человека.

      – Нет, вы не совсем поняли. Я говорю о стойке и прицеливании во время удара по мячу. Многие игроки только и думают о том, под какими углами к линии удара расположены руки, ноги и рукоятка клюшки. В большинстве случаев именно желание сохранять все эти углы неизменными приводит к нежелательным поворотам головы и напряжению в мышцах, что мешает свободному исполнению свинга. Однако по существу, качество удара зависит лишь от того, насколько четко игрок видит мяч, и только по этой причине нужно следить за неподвижностью одной-единственной точки, которая находится сзади у основания шеи. Линия, проведенная от этой точки к мячу, должна составлять прямой угол с линией удара.

      Джеймс сделал небольшую паузу, чтобы набрать воздуха, и тут заговорила мисс Форестер:

      – По-моему, все это вздор.

      – Вздор?! – ужаснулся Джеймс. – Да я практически дословно цитирую одного из ведущих знатоков игры!

      Мисс Форестер раздраженно взмахнула теннисной ракеткой.

      – Гольф, – сказала она, – скука смертная. Вот уж не могли выдумать игры глупее.

      Когда рассказываешь историю, невольно осознаешь недостаток жанра, ведь слова – очень скудное выразительное средство для описания судьбоносных моментов. В этом неоспоримое превосходство художника над летописцем. Будь я художником, непременно изобразил бы, как Джеймс падает навзничь, а траекторию его полета отметил бы пунктирной дугой, не забыв пририсовать вокруг головы несколько звездочек,