Бить будет Катберт. Сердце обалдуя. Лорд Эмсворт и другие (сборник). Пелам Вудхаус

на поле для гольфа, сыграв матч на восемнадцати лунках. Эта мысль очень понравилась Джеймсу еще до того, как он наконец уснул, а открыв глаза рано утром, он по-прежнему не мог найти в ней ни одного изъяна.

      Наутро, перед тем, как отправиться к Питеру и открыть ему свой план, Джеймс решил подкрепиться. Однако завтрак был прерван появлением Питера, который выглядел на редкость довольным.

      – Доброе утро, – поздоровался Джеймс.

      – Доброе, – ответил Питер.

      Питер присел и некоторое время с отсутствующим видом разглядывал кусок бекона.

      – Я тут кое-что придумал, – сообщил он наконец.

      – Звучит многообещающе, – сказал Джеймс и поставленным движением кисти занес нож над яичницей. – Так что пришло тебе в голову?

      – Это случилось вчера ночью. Я лежал и не мог заснуть, а потом подумал, что если одному из нас уехать отсюда, то у другого будут все шансы на успех. Ну, ты понимаешь – с Ней. Сейчас мы путаемся друг у друга под ногами. Что скажешь, – спросил Питер, в задумчивости намазывая мармеладом кусок бекона, – не сыграть ли нам матч на восемнадцати лунках? Пусть проигравший отправится куда-нибудь и не показывает здесь носа, пока победитель не поговорит с Грейс в спокойной обстановке?

      Джеймс всплеснул руками и заехал себе в левый глаз вилкой.

      – Так ведь и мне этой ночью пришло в голову то же самое!

      – Значит, договорились?

      – А что нам остается?

      Они немного помолчали. Казалось, оба о чем-то задумались. Вспомните, ведь Питер и Джеймс дружили. Долгие годы они вместе скитались по одним и тем же песчаным ловушкам, делили друг с другом невзгоды, радости и мячи для гольфа.

      – Мне будет тебя не хватать, – наконец, сказал Питер.

      – Как это?

      – Без тебя Вудхэвен – не Вудхэвен. Правда, не долго тебе придется быть в отлучке. Я уж не стану терять времени – пойду и сделаю предложение.

      – Оставь мне адрес, – ответил Джеймс. – Пришлю телеграмму, когда сможешь вернуться. Не обидишься, если не позову тебя шафером? Тебе, пожалуй, больно будет смотреть на нашу свадьбу.

      Питер мечтательно вздохнул.

      – А гостиную мы выкрасим в голубой цвет. У нее голубые глаза.

      – Не забывай, – продолжил Джеймс, – в нашем гнездышке для тебя всегда найдутся вилка и нож. Грейс не из тех, кто заставляет мужа расстаться со старыми друзьями.

      – Кстати, о матче, – сменил тему Питер, – играем, разумеется, строго по правилам королевского клуба?

      – Естественно.

      – В том смысле, что – ты уж извини, старина, – песок в бункере нибликом не разравнивать.

      – Безусловно. Кроме того, – не принимай это на свой счет, – мяч считается сыгранным, только когда окажется в лунке, а не остановится рядом.

      – Еще бы. И не в обиду будет сказано – если кто не попадет по мячу, это считается ударом, а не пробным махом.

      – Точно. И раз уж на то пошло, оказавшись в рафе, нельзя выдергивать все кусты в радиусе трех футов от мяча.

      – Словом, играем по правилам.

      – Строго