Последняя любовь президента. Андрей Курков

мягкий пакет кефира. Отрывает уголок и прикладывает отверстие к губам. Потом передает пакет мне.

      – Я каждый раз боюсь, что не успею, – говорит она наконец. – Дай бог, чтобы ты этого не понял!

      Я слушаю и действительно не понимаю, что она имеет в виду. Дима вроде физически здоров. Это душа у него больная. Сама она, конечно, уже старенькая – семьдесят пять лет. Но ведь на здоровье не жалуется!

      – Ты, кстати, мог бы взять машину получше, и с водителем! – Она поворачивается и смотрит на меня критическим взглядом. Потом поправляет розовый платочек на голове. Осматривает себя тем же критическим взглядом – красная кофточка, длинная черная юбка.

      – Ты бы могла получше одеваться, – говорю я. – А если б я взял машину с водителем, то все министерство знало бы, что у меня брат в психушке!

      В девять утра нам разрешают пройти на территорию. Первым делом я захожу к главврачу и оставляю на столе конверт с сотней долларов и свою визитку.

      – Если какие-то проблемы – звоните!

      Он кивает. В глазах – благодарность.

      – Вы его на сколько дней забираете?

      – На неделю.

      Мама с Димой уже на улице. Она что-то говорит, а он повернул лицо к солнцу и сощурил глаза.

      Я осматриваюсь по сторонам и вдруг вижу молодую женщину в странном фиолетовом халате. Волосы ухоженные. Лицо поразительной красоты. Тончайший профиль. Изящная. На ногах – серебристые армянские тапочки с загнутыми кверху носками. Рассеянный взгляд.

      Я наблюдаю за ней с жадным интересом. А она медленно идет по траве. Сейчас она приближается, но еще пара минут – и она пройдет мимо. Эти люди здесь напоминают мне космические спутники – каждый идет своим курсом мимо звезд и планет и движение каждого – бесконечно.

      Я делаю шаг к ней и негромко спрашиваю: «Вас как зовут?»

      Взгляд ее замирает. Она останавливается. Смотрит на меня немного озадаченно.

      – Валя, Валя Виленская.

      Я молчу, и она стоит рядом и молчит, словно ждет, что я продолжу разговор. Но что я могу у нее спросить? И пока я лихорадочно думаю, она отворачивается и продолжает свое движение по траве.

      – Я сейчас вернусь! – кричу я маме и снова захожу в админкорпус.

      У главврача в кабинете посетителей нет. В окно врывается яркий солнечный свет. На стене над столом – портрет Шевченко. На столе раскрытая папка с подшитыми документами и стакан чая. Он поднимает на меня глаза.

      – Что-то забыли?

      – У вас тут девушка, Валя Виленская, – говорю я. – Кто она?

      – Легкая форма шизофрении. – Главврач пожимает плечами. – К ней раз в месяц сестра приезжает. Тоже красавица.

      – Ее санитары не обижают? – внезапно для самого себя спрашиваю я.

      – Что вы! Мы за этим следим.

      Белый халат главврача и фиолетовый халат Вали Виленской остаются на территории дома-интерната. А мы в стареньком «опеле» едем назад в Киев. На заднем сиденье сидит счастливый Дима.

      – По дороге где-нибудь пообедаем, – говорит мама. Потом поворачивается к брату: – Вам что на завтрак давали?

      – Овсянку