Рыжий рыцарь. Алексей Дурново

не понял Форинт.

      Тристан на секунду задумался.

      – Допустим, я с детства мечтал стать рыцарем и теперь хочу рискнуть, – выпалил он. – Что скажешь?

      Форинт щелкнул языком.

      – Держать меч в руках ты, конечно, сумеешь, но это еще не сделает тебя хорошим воином. Впрочем, никто сейчас особо не проверяет, рыцарь ты или нет. Если у тебя есть латы, оружие и герб, то, будь ты хоть тролль, все сочтут тебя рыцарем. Но, скорее всего, ты очень быстро погибнешь. И потом, выдавая себя за рыцаря, ты нарушаешь Закон о Вечности Сословий.

      – Что? – снова не понял Тристан.

      Форинт опять щелкнул языком.

      – Население Амбинии разделено на сословия, – сказал он. – Есть рыцари, ученые, торговцы, крестьяне, ремесленники. У каждого свой бог и все такое. Менять сословие запрещено. Если ты родился рыцарем, не помышляй о торговле, если ты купец, то не мечтай работать на мельнице, ну а если из крестьянской семьи, то забудь об университете и тайнах древней магии. Этот закон существует с незапамятных времен, и нарушителей карают смертью. Только королю и князьям позволено время от времени делать исключения и переводить людей из одного сословия в другое.

      Тристан почесал затылок. Риск был невероятно велик, а шансы на успех невероятно малы.

      – Я могу достать тебе доспехи, – прервал его мысли Форинт, – ржавые, уродливые, но все же годные для дела. Могу подобрать меч и даже нарисовать на щите герб, но имей в виду, если тебя вычислят, то только чудо спасет тебя от смерти.

      Вирель вдруг застыл на месте. Тристан поднял голову. Посреди узкой улочки, взмыленный и уставший, стоял гнедой конь с мохнатыми копытами. Выглядел он совершенно потерянным. Конь испуганно озирался по сторонам, а люди, проходившие мимо, шарахались в стороны.

      – И-гуа! – вскричал Вирель и кинулся к своему бывшему лошаку с распростертыми объятиями. Конь поднялся на дыбы и приветствовал его радостным ржанием.

      – Слава древним песнопевцам! – Вирель обнял коня за шею.

      – Как тебе удалось вырваться? – спросил Тристан.

      – Я ударил гьельда копытами, а потом дал деру, – отозвался И-гуа. – Но теперь за мной гонятся латники.

      – Что им нужно? – спросил Тристан, но конь не успел ответить. Из узкого переулка вынырнули двое латников в начищенных до блеска шлемах. У одного из них в руках была уздечка.

      – Попалась, кляча! – крикнул он. – Эй вы, тащите ее сюда, она принадлежит городским конюшням.

      – С какой это стати? – спросил Вирель.

      – Да с такой, что по городскому закону лошади разрешено находиться на улице только в сопровождении хозяина, иначе она конфискуется и переходит в собственность магистрата Альденбурга.

      Тристан растерялся. И-гуа смотрел на него своими умными лошадиными глазами, которые явно просили о помощи.

      – А ну живее! – Вирель снова толкнул его в бок. – Лезь в седло.

      – Зачем?

      – Лезь.

      Тристан, все еще ничего не понимавший, проворно вскочил в седло.

      – Это лошадь кина