Расплата. Елена Феникс

Валерия. Увлеченная процессом изучения фотографии Мила не услышала, как смолк шум воды в ванной, как скрипнула дверь. Она ощутила дыхание Валерия за спиной и резко развернулась. Глаза заметались, на лице проступили следы гнева – это была единственная спасительная реакция в данный момент: уличить в ревности, чтобы услышать слова утешения. Или, если повезет, любви.

      – Я специально прихватил эту фотографию, – не смущаясь и не злясь совершенно, сказал Валерий. – Эту даму зовут Маша, она сделала себе пластическую операцию. Маша – настоящий врач: прежде, чем предлагать пациентам операции, она опробовала их на себе. Думаю, нам не мешало бы написать о ней в нашем журнале.

      – Вот еще, буду я рекламировать эту тетку бесплатно! Ты же знаешь, как нам деньги нужны! – Мила слегка оправилась от шока, будучи пойманной с поличным, и теперь к ней возвращался ее стервозный характер. Она общалась только с теми людьми, у которых было много денег. Она писала в своем журнале только о тех, кто мог заплатить, а точнее – переплатить за публикацию. Все остальные люди для нее были не люди. Даже если они были столь красивы как эта дама на фотографии. Но у этой дамы, судя по всему, деньги были. Ибо пластическая операция стоит весьма прилично. Так что…

      – Видишь ли, Мила. Тут возможен бартер. Мы пишем о Маше, а тебе она со значительной скидкой делает операцию. Точнее, операции. Ты же хочешь не только грудь подправить? Можно заодно и лицо сделать. Видишь, как я тебя люблю! Обо всем подумал, все предусмотрел!

      – Кроме одного, – фыркнула Мила, – моей готовности к революции. И потом странно мне это: вроде ты настоящий мужчина, не трансвестит какой-нибудь, не метросексуал, а пластикой интересуешься, да еще и любимую женщину под нож укладываешь!

      – Глупая. Не укладываю. Не хочешь, не ложись, закроем тему. Просто я же вижу, как ты меня к каждому подолу ревнуешь, как на других женщин завистливо смотришь. Вот и сегодня, будь ты уверена в себе, разве полезла бы ко мне в карман? Короче, думай, птичка моя! А я пошел. Да, и вот еще что: твои подозрения могут вывести из себя кого угодно. Тем более, если человек к тебе расположен более, чем просто дружески. Я понимаю, что ты недоверчива, но не до такой же степени, чтобы проверять карманы?! Давно хотел сказать: когда твоя интуиция снова забьет тревогу в отношении меня, подумай, что это может быть ее лебединая песня. Когда человеку не верят или в чем-то постоянно подозревают, трудно быть искренним. А жить и оправдываться постоянно, объяснять каждый свой поступок я не хочу. Не в том я возрасте.

      – Так ты не останешься у меня? – миролюбиво проскулила Мила. – Обещаю: засуну свою интуицию под подушку!

      – А ты хочешь, чтобы твой муж или сын нечаянно вернулись и набили мне фейс, чтобы самому пришлось пластику делать? Уж извини! – Валерий быстро оделся и пошел к двери. – Понятно, что ты женщина вольных принципов, но не до такой же степени, чтобы легализовать любовника?

      Мила вздохнула, поклялась себе выгнать мужа взашей и покорно побрела следом за Валерием. Сейчас