Держава том 1. Валерий Аркадьевич Кормилицын

замерли на руках Александра, без напряжения намотавшего на палец серебряную вилку.

      – Вот что я сделаю с вашими корпусами.

      Разумеется, ничего мобилизовывать австрийцы не стали.

      Велев принести второе кресло, Мария Фёдоровна расположилась рядом, положив на колени вязание, дабы успокоиться и хоть на время забыть о болезни.

      – Сашка, а помнишь последний Императорский бал в Зимнем? Ах, как я танцевала, – зажмурила глаза от удовольствия и напомнила Александру маленькую, уютную, пушистую кошечку.

      Он радовался радости жены, и хотя ненавидел балы, но чтоб подыграть ей, с одышкой прохрипел:

      – Я весь бал любовался тобой.

      – А-а-а! Медведь ты этакий, а сам просидел в уголочке на стуле и даже не станцевал со мной. Ой, Сашка, – всплеснула она руками, и сердце его счастливо замерло от этого её непосредственного жеста. – Зато ты не заметил из своей берлоги, как графиня Быстрицкая потеряла нижнюю юбку и всю кадриль она путалась под ногами, пока Петька Черевин не убрал её.

      – Ха! А мне этот пьяный хрыч хвастался, что взял на память у любовницы.

      – И вы ей водку занюхивали, свои дурацкие «гвардейские тычки», – радуясь веселью мужа, поддержала она шутку. – Только жалко, что свет во дворце погас, я так и не натанцевалась.

      – Так это я пробки выкрутил, – развеселился император, – а то бы бал трое суток продолжался.

      – Ах ты, разбойник коронованный, – сделала вид, что лупит его кулачками. – Сашка, а как замечательно ты пыхтел на своём фаготе, – вновь зажмурила глаза.

      – Ох, Дагмара!.. – совсем взбодрился Александр.

      – Я больше не Дагмара, а Мария Фёдоровна.

      – Дагмарка ты Датская, – подтрунил над женой император.

      – А ты медведь Российский, – с любовью произнесла она, подумав, что счастливо прожила с этим гигантом жизнь, родив ему шестерых детей: Николая, Александра, Георгия, Михаила, Ксению, и Олечку.

      Это она внушала русскому самодержцу ненависть к Германии, отнявшей в 1864 году от владений датской короны герцогства Шлезвиг и Гольштейн. Всю жизнь не могла она простить этого гансам. И под влиянием супруги, впервые в России не давали ходу людям с немецкими фамилиями, ставя на высокие посты коренных русаков.

      Кроме жены, приложил к этому руку и голову воспитатель царя – Константин Петрович Победоносцев. Это он привил тогда ещё цесаревичу, глубокую православную веру, любовь ко всему русскому и симпатию к славянофилам.

      Дело дошло до того, что в конце шестидесятых годов, по поводу возникших отношений с Аксаковым, Победоносцев с наследником попали в число неблагонадёжных лиц, находящихся под подозрением у шефа жандармов Шувалова.

      Этот момент потом всегда веселил Александра.

      Став императором, в первую очередь он переобмундировал армию на русский лад, одев солдат в удобную гимнастёрку, а офицеров в шаровары, сапоги бутылками и шинели с двумя рядами пуговиц.

      – Ох, Сашка, но вот что хочешь делай, не нравится мне наша невестка, эта Алиса Гессенская. Наш бедный Ники