Колокольчики мертвеца. Вера Заведеева

с яркой наклейкой. – Добра польска вудка, най ее хол-лера везьме! Проше. Гей, бабця, где келишки?

      – Тераз, тераз. Хвилечку[10], – суетилась старушка, подавая крохотные стопки.

      Лесничий наполнил три, четвертую отодвинул в сторону, но сухонькая старушечья лапка цепко ухватила бутылку и капнула себе на донышко стопки.

      Мы млоди, мы млоди,

      Нам бимбер не зашкоди…,

      скрипуче затянул старик, подкручивая усы. Старушка подпевала ему тоненьким задорным голоском.

      – Бабця у нас ни едного дьябла не боится. Бардзо отважна. Клянусь паном Богом! – расхвастался старик.

      Потом он стал вспоминать, как сражался под Перемышлем. Алексей подзадоривал его, заявляя, что та война по сравнению с нынешней – детская забава. Старик рассердился, замахал руками, как кочет крыльями:

      – Цо! Забавка? Матка Боска Ченстоховска! А «чемоданы»? Один такой снаряд целый взвод зароет, а может, и роту. А баварская конница?

      – А танки, – поддразнивал деда Юрек, – а самолеты?

      – Подумаешь, чоуги[11] – ерепенился дед, но вскоре остыл: на танк с драгунской сабелькой не попрешь.

      Алексей вышел в сени покурить, подмигнув Юреку.

      – Как же так? У такого боевого деда оказался внук-трусишка? Что ж ты в школу-то не пришел? Испугался?

      – Хлопцы не пошли… Что ж я, один буду учиться?

      – Покажи всем пример, пусть знают, что ты не заяц пугливый. Приходи завтра, если… если опять не струсишь.

      Как же быть? Пойти? Но Гриць предупредил, что тогда уничтожат всю семью и хату спалят. Хотя у них на хуторе пока никого не спалили. Но директора-то убили… А, может, это немцы-окруженцы? Сколько их пробиралось лесами на Запад. Может, пан директор попытался их задержать? Юрек колебался. И все же он пойдет в школу, а если туда нагрянут бандиты, быстро смоется. Вот хлопцы позавидуют, когда учитель станет заниматься с ним одним! Но Кшиська останется дома (разве девчонка в случае опасности сможет удрать? Она и через плетень-то не перелезет).

      – Я приду, Алексей Иванович! – твердо пообещал Юрек.

      Утром Юрек в школу не пришел. Тяготясь вынужденным бездельем, Алексей писал подробные конспекты занятий, составлял развернутые планы, перечитал все имеющиеся учебники и методички, которые нашел в директорском шкафу. На все это уходило немного времени, а потом начиналась пытка. Он метался по хутору, уговаривал родителей отпустить детей в школу, но чем больше наседал на них, тем больше они сторонились приезжего чудака, опасаясь гнева бандеровцев. Как-то Алексей заглянул к Терновцу. Тот неторопливо снимал с дерева румяные яблоки, стоя на стремянке.

      – Алексей Иванович! – донеслось откуда-то сверху. – Слава Иисусу!

      – Здравствуй, Митя! – поднял голову Алексей. – Ишь ты, куда забрался! А когда в школу придешь?

      Ответить мальчик не успел. Терновец-старший неловко спрыгнул со стремянки и метнулся в сарай. В лицо оглянувшемуся на шум Алексею

10

Сейчас, сейчас. Минутку (польск.).

11

Танки (польск.).