Колокольчики мертвеца. Вера Заведеева

с Богом было не все так просто: ладанка на шее солдата в бане, раненый, обезумевший от боли и лихорадочно шепчущий молитву, кресты из веток на свежих холмиках погибших в недавнем бою. Стоит закрыть глаза, как всплывает в памяти жуткая картина: немцы, зажав полк танковыми «клещами», обрушили на пехотинцев град огня. Окровавленный телефонист исступленно тычется измазанным глиной лбом в дно блиндажа, сотрясающегося от мощных разрывов снарядов и бомб: «Господи, помилуй! Господи, помилуй! Спаси! Не дай сгинуть, ты же можешь!!» Забитые молящимися церквушки и величественные костелы, торжественные звуки органа и тусклое золото алтарей… В самом храме, куда Алексей заглядывал поначалу из любопытства, он испытывал сильное волнение и необъяснимую робость. Но только в храме. Самих же служителей церкви он считал шарлатанами и тунеядцами. И вот теперь он вынужден просить помощи у одного из них.

      – Вот что, – начал Алексей, не зная, как обратиться к священнику. – Вот что, э… гражданин. Школе понадобилась тележка – песок возить для спортплощадки.

      – Простите, что вам потребно, сын мой? – не понял священник.

      – Тележка или тачка, – рассердился на себя Алексей: «И зачем я сюда приперся?»

      – Но школа же, насколько мне известно, не функционирует и…

      – Ваши сведения устарели, мы начинаем работать…

      Подоспевший Калина Григорьевич объяснил суть дела. Священник одобрил сооружение спортплощадки, заметив, что закаливание укрепляет плоть и дух, способствует послушанию. Дело, угодное Всевышнему. Ежели есть в чем нужда, он покорнейше просит пользоваться церковным инвентарем: «Приходите, берите. Благое дело, сын мой». Алексей нервно комкал в руках кубанку и беспокойно оглядывался на прихожан, выходящих из церкви. Священник при этом не преминул обратиться к своей пастве:

      – Благое дело, люди! Крупицы знаний несут нам благость. Разумное и полезное начинание следует приветствовать и всячески поддержать.

      – Поддержать безбожника?! Помогать коммунистам?! К этому вы нас призываете, батюшка?

      Священник теребил дрожащими пальцами наперсный крест:

      – Слуги Божьи в мирские дела не вмешиваются, судьбы человеков в руце Всевышнего. Утром, сыне, заберите инструменты, которые вам могут понадобиться. Там, в сарае…

      Он занес руку для благословения, но вовремя спохватился и поспешно скрылся в церкви. Прихожане стали расходиться. Калина Григорьевич взял Алексея под руку и зашептал доверительно, что работать в воскресенье – большой грех. Алексей согласился, усмехаясь: «И на фронте по воскресеньям не воевали. Еще с субботы в атаки не ходили, ложились пупками вверх и грелись на солнышке. А фрицы – тоже люди богобоязненные – в нас не стреляли. Но вот Струка-то в воскресенье убили!»

      Солнечным утром, теплым не по-осеннему, ребята собрались возле школы. Кроме Пшиманских и пастушонка, Алексей заметил Митю Терновца, Михася и Кольку, а рядом с Кшисей стояла большеглазая дочка монашки-василианки. Притопал сюда и Гапка – придурковатый добродушный великан, невесть когда прибившийся к хутору и почитаемый за блаженного.