Лесные сказки и были (сборник). Виталий Бианки

лапками, рядом ещё кусок сдерёт. Наелся и спать захотел.

      Пошёл искать, где бы спрятаться.

      А вот – лисий след, рядом с заячьим. Было так: ушёл заяц спать. Час проходит, другой. Идёт полем лиса. Глядь, заячий след на снегу! Лиса нос к земле.

      Принюхалась – след свежий!

      Побежала по следу.

      Лиса хитра, и заяц не прост: умел свой след запутать. Скакал, скакал по полю, завернул, выкружил большую петлю, свой же след пересёк – и в сторону.

      След пока ещё ровный, неторопливый: спокойно шёл заяц, беды за собой не чуял.

      Лиса бежала, бежала – видит: поперёк следа свежий след. Не догадалась, что заяц петлю сделал.

      Свернул вбок – по свежему следу; бежит, бежит – и стала: оборвался след! Куда теперь?

      А дело простое: это новая заячья хитрость – двойка.

      Заяц сделал петлю, пересёк свой след, прошёл немного вперёд, а потом обернулся – и назад по своему следу.

      Аккуратно шёл – лапка в лапку.

      Лиса постояла, постояла – и назад.

      Опять к перекрёстку подошла.

      Всю петлю выследила.

      Идёт, идёт, видит – обманул её заяц: никуда след не ведёт!

      Фыркнула она и ушла в лес по своим делам.

      А было вот как: заяц двойку сделал – прошёл назад по своему следу.

      До петли не дошёл – и махнул через сугроб – в сторону.

      Через куст перескочил и залёг под кучу хвороста.

      Тут и лежал, пока лиса его по следу искала.

      А когда лиса ушла, – как прыснет из-под хвороста – и в чащу!

      Прыжки широкие – лапки к лапкам: гонный след.

      Мчит без оглядки. Пень по дороге. Заяц мимо. А на пне.

      А на пне сидел большой филин.

      Увидал зайца, снялся, так за ним и стелет. Настиг и цап в спину всеми когтями!

      Ткнулся заяц в снег, а филин насел, крыльями по снегу бьёт, от земли отрывает.

      Где заяц упал, там снег примят. Где филин крыльями хлопал, – там знаки на снегу от перьев, будто от пальцев.

      Улетел заяц в лес. Оттого и следа дальше нет.

      СОВА

      Сидит Старик, чай пьёт. Не пустой пьёт – молоком белит. Летит мимо Сова.

      – Здоро́во, – говорит, – друг!

      А Старик ей:

      – Ты, Сова, – отчаянная голова, уши торчком, нос крючком. Ты от солнца хоронишься, людей сторонишься, – какой я тебе друг!

      Рассердилась Сова.

      – Ладно же, – говорит, – старый! Не стану по ночам к тебе на луг летать, мышей ловить, – сам лови.

      А Старик:

      – Вишь, чем пугать вздумала! Утекай, пока цела.

      Улетела Сова, забралась в дуб, никуда из дупла не летит.

      Ночь пришла. На стариковом лугу мыши в норах свистят-перекликаются:

      – Погляди-ка, кума, не летит ли Сова – отчаянная голова, уши торчком, нос крючком?

      Мышь Мыши в ответ:

      – Не видать Совы, не слыхать Совы. Нынче нам на лугу раздолье, нынче нам на лугу приволье.

      Мыши из нор поскакали, мыши по лугу побежали.

      А Сова из дупла:

      – Хо-хо-хо, Старик! Гляди, как бы худа не вышло: мыши-то, говорят, на охоту пошли.

      – А