Атлант расправил плечи. Айн Рэнд

сейчас видеть нашу линию Рио-Норте. Я… Боже мой, Дэн, я не хочу оказаться грабителем!

      Конвей молча посмотрел на нее странным, словно бы отстраненным взглядом и негромко проговорил:

      – Девочка моя, вам следовало бы родиться лет сто назад. Тогда вы получили бы свой шанс.

      – К черту. Я намереваюсь собственными руками создать свой шанс.

      – Именно этого хотел и я в вашем возрасте.

      – Но вы добились своего.

      – Разве?

      Она замерла на месте, почувствовав вдруг убийственную апатию.

      Конвей распрямился и резким тоном проговорил, словно бы отдавая распоряжения:

      – Займитесь лучше своей линией Рио-Норте и поторопитесь. Подготовьте ее к эксплуатации, потому что если вы этого не сделаете, придет конец Эллису Уайэтту и всем остальным, a лучше их людей в стране нет. Этого нельзя допустить, и вся ответственность теперь ложится на ваши плечи. Незачем даже пытаться объяснить вашему брату, что теперь вам придется сложнее, чем когда я мог составить вам конкуренцию. Но мы с вами это понимаем. Поэтому беритесь за дело. Что бы вы ни сделали, грабительницей вы не окажетесь. Ни один вор не сумеет эксплуатировать железную дорогу в этой части страны. Что бы вы там ни сделали, вы заслужили эту работу. А блохи, подобные вашему брату, не в счет. Теперь все зависит от вас.

      Дагни смотрела на него, не понимая, что именно сокрушило человека такого масштаба; она могла только уверенно сказать, что не Джеймс Таггерт.

      Она заметила на себе взгляд Конвея, полный невысказанного вопроса. Потом он улыбнулся, и, не веря себе самой, она заметила в этой улыбке печаль и жалость.

      – Только не надо жалеть меня, – сказал он. – Мне кажется, что из нас двоих вас ожидает более тяжелое время. И я думаю, вам удастся преодолеть его с куда большими потерями, чем мне.

* * *

      В тот же день она позвонила на завод и договорилась о встрече с Хэнком Риарденом. Дагни только что положила трубку и согнулась над разложенными на ее столе картами линии Рио-Норте, когда дверь в кабинет открылась. Она с удивлением подняла глаза: дверь в ее кабинет обыкновенно не открывали без предупреждения.

      В двери появился незнакомец, молодой, высокий и отчасти даже опасный, хотя чем именно, сказать она не могла, потому что в этом человеке сразу же бросалось в глаза граничащее с надменностью умение владеть собой. Темноглазый и лохматый, он носил дорогой костюм, но так, словно бы не замечал или не придавал значения своему облику.

      – Эллис Уайэтт, – представился он.

      Дагни невольно вскочила на ноги. Теперь она поняла, почему его не задержали – да и не могли задержать – в приемной.

      – Присаживайтесь, мистер Уайэтт, – проговорила она с вежливой улыбкой.

      – Это излишне, – он не улыбнулся в ответ. – Я не веду продолжительных переговоров.

      Нарочито медленно она опустилась в кресло и откинулась назад, не сводя с вошедшего взгляда.

      – Итак? –