По строкам лавандовых книг. Часть 2. Екатерина Терлецкая

не осталось, а кроме глупого мяуканья из этого бойца ничего не вытянешь.

      – Светлый парень с глазами разного цвета. Легко запоминается, такое редко увидишь – гетерохромия, ― наконец-то по существу говорит он.

      – Прим, ― хриплым шепотом вырывается у меня.

      – Каликс держит пленных в примыкающем к шахте здании. Там есть подвал, стены бетонные, так что не выберешься. Обычно пленных больше двух дней не держат, но он вроде бы ещё там, и жив.

      Глаза непроизвольно наливаются слезами, легкие склеились, я не могу сделать вдох. Внутри словно завязали узел, а от нехватки воздуха дрожат руки. Слёзы катятся по щекам – не могу их остановить, как и контролировать эмоции. Единственное, о чём я могу сейчас думать это только о том, что он жив! Ещё жив… Возможно, ещё жив…

      – Эй ты! ― кричит в мою сторону один из стражников. ― Хватит тут улыбаться. Время идти!

      Приблизившись он бьет с ноги по моей сумке, я отворачиваюсь, смахиваю слезу, поднимаю сумку и следую за стражниками на выход из госпиталя. Сейчас, я снова встану перед Каликсом, и должна буду сделать выбор – смерть или предательство Патриума.

      Дорога к штабу, в раздумьях пронеслась как мгновение. Каликс с надменной улыбкой и без малейшего пренебрежения, что крайне меня удивляет, снова сидит передо мной в старом кресле, закинув ноги в грязных сапогах на стол. Я вытираю потные ладони о подол платья и сглатываю ком ужаса, что не дает мне дышать.

      – Как наши солдаты? ― спрашивает майор, скрестив руки на груди.

      Золотая печатка на безымянном пальце майора отблескивает зайчиком на стены, отвлекая моё внимание от нарастающей паники. Как для майора прифронтовой линии, украшение не доступное, в Литоре такого не увидишь.

      – Есть запущенные раны, но критичного я ничего не увидела. При правильном уходе, в течении недели большая часть солдат смогут вернуться в строй, ― отвечаю я.

      – Хорошие новости! ― практически прихлопывая восклицает майор. ― Но мы собрались сейчас не об этом говорить. Так ведь, Лаванда?

      Я молчу, продолжаю вытереть ладони о подол. Как тут выбрать?

      – Времени на раздумья было достаточно! Какой твой ответ, девочка?

      Майор раскачивается на стуле и каждый удар деревянной ножки об пол раздается эхом у меня в груди, заставляя сердце сжиматься. По обе стороны от меня стражники с оружием в руках, фантазия рисует сцену, в которой после отказа от предательства звучит выстрел, и пуля пробивает мой худой живот. Вместо ответа, я снова и снова прокручиваю в голове сцену своей смерти.

      – Что со мной будет, если я не приму сторону Ореона? ― осмеливаюсь спросить.

      – Тебя ждет трибунал по законам Ореона, ― грубо отвечает Каликс, видимо моя трусость ему уже надоела.

      «Трибунал по законам Ореона» – как же пафосно это звучит… Но у меня нет права умереть сейчас, когда Прим так близко. Принять сторону Ореона – это дорога в один конец. Вериния, Лидия, Триша, Джудин –