Хрустальный мальчик. Николь Галанина

не достигала влага, – и пятьдесят лет тому назад на одном из этих берегов (не то на левом, не то на правом) сидела со своим рассказчиком давно покойная Мария. Дед Анны выбрал левый берег, гладкий и пологий, бросил наземь свою котомку, разложился и установил удочки. Солнце ещё и близко к зениту не подошло, но на его лбу Анна видела мелкие бисеринки пота.

      – Рыбачить будешь? – деловито спросил у неё дед, и Анна беспечно ответила:

      – Нет, я тут лучше рядышком поиграю!

      Дед обернулся на неё и скользнул по ней всё понимающим пристальным взглядом.

      – Далеко не отходи, – предостерёг он. – Только чтоб близко и была, рядом, чтоб я тебя видел!

      – Ага! – покивала Анна и, стоило старику отвернуться, шмыгнула в кустистые заросли.

      Потные ладони её выронили на землю толстый красный клубок, и клубок подпрыгнул, словно живое существо, и покатился промеж шуршащих, но светящихся толстых травяных стеблей в неизвестность. Толстая алая нитка светилась на коричневой твёрдой земле, змеилась и петляла, и Анна старательно шагала следом, держа промеж двух пальцев мягкий шерстяной кончик.

      – Эй!

      Снова знакомый оклик заставил её замереть. Она стояла, чуть испуганно приподняв голову, и между ней и запечатлевшимся в памяти неохватным стволом стоял привычный мальчик с серебристыми глазами, без пояса и с воротником, поднятым до уровня носа. Мальчишка вытянул руку, и кончики его пальцев упёрлись ей в лоб. Там, где подушечки касались её кожи, она чувствовала прохладу, странную в такой жаркий летний день.

      – Говорил же, что ты слепая девчонка, – беззлобно поддразнил её Землерой. – Давно не виделись!

      – Давно! – тут же отстранившись, вздёрнула нос Анна. – Я, между прочим, на три сантиметра выросла, а ты как был малявка, так и остался!

      – Ври давай! – рассмеялся Землерой. – Это тебе родители специально врали, чтобы не расстраивать такую козявочку!

      Анна грозно подбоченилась.

      – Это ты шмакодявка, вот тебе и нужно мерить рост, – фыркнула она, – а я, чтобы ты знал, уже взрослая девочка и сама это сделать могу.

      Землерой лишь продолжал смеяться.

      – Ну, тогда тем более понятно, откуда эти три сантиметра взялись: ты просто мерить не умеешь!

      – Сам ты ничего не умеешь! – Анна сердито притопнула ногой. – Чтоб ты знал, я уже в четвёртый класс скоро пойду, буду учиться на одни пятёрки, как и в третьем, а тебя никто ничему не учит, и будешь ты глупее меня, бе-е, глупый, глупый мальчик!

      Землерой отстранился и привалился спиной к дереву. Его полупрозрачные серебристые глаза снова стали сосредоточенными и даже немного мрачными.

      – А вот это неправда, – сказал он, – нас, духов, учат другие духи, и наша наука сложнее вашей, человеческой. Тебе вот циферки подавай да буковки, а мне надо корни растить, чтобы глубже они в землю входили, но не давить, не то они ослабеют и зачахнут, а без корней всему дереву конец!

      – Так это же одно дерево, – пожала плечами