Когда бог был кроликом. Сара Уинман

богохульство – это совсем не глупость.

      – Тогда грубость?

      – Богохульство – это, – с нажимом произнесла мисс Грогни, – оскорбление, нанесенное Богу или чему-то святому. Ты слышишь меня, Элеонор Мод? Чему-то святому. За то, что ты сейчас рассказала, в другой стране тебя забросали бы камнями.

      Я поежилась, потому что совершенно ясно представила себе, кто бросил бы первый камень.

      Дженни Пенни стояла у школьных ворот и перепрыгивала с одной ноги на другую – играла во что-то в своем собственном выдуманном мире. Этот мир был странным и к концу школьного дня успел вызвать в школе недобрые перешептывания и косые взгляды, но меня он неудержимо притягивал, и фатальная брешь в скучном и размеренном строе привычной жизни уже была пробита. Я наблюдала, как девочка засовывает непослушные кудряшки под прозрачный пластиковый капюшон. Я думала, что она ждет, когда кончится дождь, но, оказалось, она ждала меня.

      – Я тебя жду, – сказала она.

      Я покраснела.

      – Спасибо, что хлопала.

      – Мне правда понравилось. – Волосы у нее на макушке были до того туго стянуты бантом, что, казалось, ей трудно открывать рот. – У тебя получилось лучше всех.

      Я раскрыла свой розовый зонтик.

      – Красивый, – одобрила она. – Мамин кавалер обещал купить мне такой же. Или с божьими коровками. Но это только если я буду хорошо себя вести.

      Но обсуждать зонтики я больше не хотела, меня поразило новое слово.

      – А почему у твоей мамы кавалер? – спросила я.

      – Потому что у меня нет папы. Он сбежал, когда я еще не родилась.

      – Ничего себе! – только и сказала я.

      – Только я его называю дядей. Я всех маминых кавалеров называю дядями.

      – Зачем?

      – Так проще. Мама говорит, люди ее осуждают. Обзывают по-всякому.

      – Как?

      – Шлюшкой.

      – Что такое шлюшка?

      – Женщина, у которой много кавалеров.

      Она стащила с головы капюшон и забралась ко мне под зонтик. Я пододвинулась, чтобы дать ей место. От нее пахло чипсами.

      – Хочешь «Базуку»? – спросила я, протягивая на ладони жевательную резинку.

      – Не-а. Я в прошлый раз такой подавилась. Мама говорит, я чуть не умерла.

      – Ух ты.

      Я засунула «Базуку» в карман и пожалела, что купила такой опасный для жизни продукт.

      – Знаешь, я очень хочу поглядеть на твоего кролика, – сказала Дженни Пенни. – Сводить его погулять. Вернее, поскакать, – добавила она и громко захохотала.

      – Хорошо, – кивнула я, не сводя с нее глаз. – Ты где живешь?

      – На вашей улице. Мы переехали два дня назад.

      Я тут же вспомнила, как все соседи обсуждали прибывшую среди ночи желтую машину с помятым прицепом.

      – Сейчас подождем моего брата и вместе пойдем домой, если хочешь.

      – Ладно, – сказала она и улыбнулась. – Так лучше, чем ходить одной. А какой у тебя брат?

      – Не такой, как все, – сказала я, не в силах подобрать более точное определение.

      – Это