Когда бог был кроликом. Сара Уинман

целлулоидную ленту, что удерживала Дороти на Дороге из желтого кирпича, а всех нас – в уютной безопасности наших постелей.

      – Извини, что опоздала! – воскликнула как-то раз запыхавшаяся Нэнси, врываясь в кафе, где у них с К. Х. была назначена встреча.

      – «Честно говоря, дорогая, мне на это глубоко наплевать», – моментально процитировала та.

      – Ну и хорошо, – кивнула Нэнси, усаживаясь за столик.

      К. Х. неторопливо обвела взглядом столики и, повысив голос, проговорила:

      – «Из всех забегаловок всех городов во всем мире она зашла именно в мою».

      Нэнси заметила, что остальные посетители начали на них оглядываться.

      – Хочешь сэндвич? – негромко спросила она.

      – «Бог свидетель, даже если мне придется убивать, красть и обманывать, я никогда больше не буду голодать»[4].

      – Я так понимаю, что хочешь, – вздохнула Нэнси и раскрыла меню.

      Большинство людей, услышав этот диалог, несомненно, легко разглядели бы в нем признаки начинающегося или уже наступившего безумия, но Нэнси все видела по-другому. Она была еще очень молода, эксцентрична и к тому же охвачена жаром своей первой однополой любви.

      – Но любовницей она была великолепной, – частенько говорила наша тетушка, после чего отец или мать, как правило, вставали и произносили что-нибудь вроде:

      – Ну, в любом случае…

      Мы с братом каждый раз нетерпеливо ждали, что последует дальше, но так и не услышали, что же случится «в любом случае», до тех пор пока не стали много старше.

      Раньше я никогда не слышала, как отец плачет, и в тот вечер, когда мать только что отправилась в больницу, это случилось в первый раз. Я сидела на нижней ступеньке и подслушивала, как он заикается, сдерживая слезы.

      – А если она умрет? – спрашивал он.

      Брат на цыпочках спустился по лестнице, сел рядом со мной и закутал нас обоих в свое еще теплое одеяло.

      – Она не умрет, – сердито сказала Нэнси.

      Мы с братом посмотрели друг на друга. Я почувствовала, как быстрее забилось его сердце, но он ничего не сказал, только крепче прижал меня к себе.

      – Послушай, Элфи, она не умрет! Некоторые вещи я знаю точно. Ты должен мне доверять. Ее время еще не пришло.

      – Господи, я сделаю все, что угодно, – всхлипнул отец, – все, что угодно. Я стану кем угодно, я все сделаю, только бы с ней все было в порядке.

      Насколько мне известно, это была первая сделка отца с Богом, в которого он не верил. Следующую он заключит почти тридцать лет спустя.

      Мать не умерла и через пять дней вернулась к нам, а выглядела при этом лучше, чем за все последние годы. Биопсия прошла успешно, и доброкачественную опухоль быстро удалили. Мне казалось, что она должна быть черной как уголь, и я попросила мать показать отрезанный кусок, но брат велел мне затк нуться и добавил, что я ненормальная. Нэнси начала плакать с той самой минуты, как мать вошла в дом. Она

4

Первая и третья цитаты – из «Унесенных ветром», вторая – из «Касабланки».