Миньон, просто миньон…. Татьяна Коростышевская

ты не собираешься возвращать мой голос?»

      Он промолчал.

      «Спрошу иначе. Ты можешь мне его вернуть?»

      – Это несложно, – осторожно проговорил Караколь, – но…

      «Но не хочешь?» – мне удалось придать мысли обвиняющий оттенок.

      – Как будто здесь хоть что-то зависит от моего желания…

      Вот ведь незадача. Я ощутила нечто вроде сочувствия. Он же пытается тебе помочь, глупая ты девчонка, по-своему, конечно, по-фаханьи. Если бы ты при голосе была, вообрази, каких дерзостей наговорила бы сейчас безумной королеве, а потом вообрази, как бы она тебя за эту дерзость наказала. Караколь вполне изящно вывел тебя из-под удара непокалеченной и живой.

      Но он не отвечает на мои вопросы!

      Значит, не может!

      Или не хочет?

      А может, ты просто не умеешь задать правильных вопросов? Вспомни, как ты беседовала с фатой Илореттой, феей, дарующей имена. Вспомни, какое значение она придавала формулировкам.

      «Почему бы тебе меня не отрешить? – подумала я. – Зачем ты уговариваешь меня выйти, если можешь заставить?»

      – Не могу, болтушка, теперь не могу…

      Я удивилась, что его ответ на этот раз не был односложным.

      – Те фокусы, которыми обучается моя госпожа…

      «Она отбирает их у тебя?»

      Я распахнула дверь и требовательно уставилась в красные глаза фахана.

      «То есть рано или поздно она научится отбирать голос самостоятельно?»

      – Это мелкое колдовство, и вряд ли моя госпожа захочет…

      «Где мой голос? – Предполагать, чего захочет или не захочет безумная корова Моник, нет желания. – Ты ведь должен был заключить его в какой-нибудь артефакт? Правда? Это было бы логично…»

      Караколь потупился. Так как возвышался он надо мною туаза на полтора, это движение выглядело скорее угрожающе.

      – Я поместил его…

      И еще до того как фахан закончил фразу, я знала ответ.

      Он! Болван! Поместил его в пояс! Потому что это был ближайший к его болванству артефакт фей!

      Ненавижу!

      Спящий! Как же я в этот момент ненавидела Караколя!

      Мне плевать на шрам на щеке, потому что не в красоте смысл моей жизни! Почти плевать на плен, потому что из любого плена можно бежать! Плевать даже на прошедшие в моем мире два года! Но, как оказалось, плевать на все это проще было по отдельности. Когда несчастья накопились, моя внезапная немота стала последней каплей, той самой мифологической, переполнившей чащу терпения.

      В груди все горело, как от кинжальной раны, злость рвалась наружу.

      – Прости… – растерянно бормотал фахан, – в тот миг это действие мне показалось крайне удачным… Я не мог использовать для колдовства твой шрам или таинственный артефакт, который ты прячешь от меня под одеждой. Цвергово колдовство не совпадает в колебаниях…

      «Заткнись! – раздраженно подумала я. – Твоя красная корова ждет твоего возращения. Так что исполни, что тебе велели, и оставь меня в покое!»

      – Но…

      «Мы теряем время! Сколько