Ключ. Кэтрин Хьюз

арифметике, – поправила она. – Ты здесь достаточно долго, чтобы узнать разницу.

      – Но… – Поняв, что она шутит, он решил не продолжать.

      Эллен стала читать дальше.

      – Родилась 12 августа 1871 года. Значит, сейчас ей 85. А в Эмбергейт она попала в 41. Да она здесь полжизни провела! – воскликнула Эллен, покачала головой и закатила глаза в потолок.

      Дуги повернул папку к себе.

      – Здесь сказано, что при поступлении диагностировано умопомрачение и меланхолия.

      Они молча вчитывались в скудные факты, восстанавливая подробности попадания Герти в клинику. Ее нашли на улицах Манчестера без обуви, в одних чулках. При себе у нее не было ни пенни, и полицейский привез ее в Эмбергейт, не имея оснований держать в камере. Согласно описанию, она была ростом 1,67 м, худощавого телосложения, с длинными, по пояс, темно-русыми волосами.

      – Господи, от нее ведь ничего уже не осталось. Сейчас она где-то 1,50, и у нее жесткие седые волосы.

      – Но ей 85, – возразил Дуги. – Даже если бы она провела всю жизнь в роскошном дворце, она бы тоже поседела.

      – Хм, да, ты прав. Смотри, судя по документам, она замужем. – Эллен недоуменно посмотрела на Дуги. – Странно, она же ходила по улицам как бездомная. Видимо, он ее выгнал.

      – Да, вполне возможно, – согласился Дуги. – Может быть, поэтому она и тронулась умом.

      – Здесь сказано, что в апреле 1940-го она прошла курс ЭШТ. Что это?

      – Электрошоковая терапия. К голове пациента крепят электроды и пропускают через головной мозг ток под напряжением до 150 вольт.

      – Боже, какой кошмар.

      – Раньше было хуже, – заметил Дуги. – Сейчас хотя бы пациентам дают наркоз и мышечные релаксанты.

      Эллен стала читать вслух:

      – «Пациентка продемонстрировала положительную реакцию на последний курс ЭШТ и уже не сильно протестовала, что является позитивной динамикой. Она демонстрирует все признаки ретроградной амнезии и не помнит сам факт получения терапии. Во время последнего сеанса ЭШТ 8 сентября 1940 года пациентка получила двойной перелом левой ноги вследствие особо сильной конвульсии. На настоящий момент (16 сентября 1940 года) она отказывается с кем-либо говорить, замкнута, погружена в себя. У нее подавленное настроение, но она больше не жалуется. Поэтому я заключаю, что применение ЭШТ было успешным и дальнейшие сеансы не рекомендуются. Физиологические препятствия речевой деятельности у пациентки отсутствуют, поэтому она должна оставаться под психиатрическим наблюдением». Как же это грустно, – вздохнула Эллен, возвращая листки в папку. – Она ни слова не произнесла за шестнадцать лет. Здесь что-то не так. Завтра я пойду к ней, и мне все равно, что скажет сестра Уинстенли. В этой больнице ей нанесли вред, и надо что-то делать, а не просто молча стоять рядом.

      – Давай, Эллен! – улыбнулся ее решимости Дуги. – Кто-то должен защитить Герти, и никто не сделает это лучше тебя.

      10

      – Доброе утро, сестра Аткинс, как вы сегодня?

      – Очень хорошо, доктор Лэмборн. Вы?

      – Грех жаловаться. – Доктор подул на руки и начал их растирать. –