Телефонист. Роман Канушкин

друзья, притащили с собой горячих пирогов из местной пекарни и двоих детей, брата и сестру, впрочем, довольно воспитанных. Поев, они большую часть времени проиграли на втором этаже или во дворе, под снегом, который стал заканчиваться. Девочка приближалась к границе подросткового возраста, мальчик с неожиданным именем Лука только что перевалил её. Ужин вышел очень весёлым, но уже к девяти гости деликатно засобирались. Они вышли их провожать и выяснилось, что снегопад давно кончился; зато похолодало, и над ними раскинулось звёздное небо. Проводили гостей до их дома, ненадолго задержавшись на рюмочку, потом быстро вернулись в свою спальню, а потом стояли, закутавшись в пледы, на том же месте, что и вчера, и смотрели на звёздное небо над головой.

      – Совсем не хочу уезжать, – поделился он.

      Ольга перевела взгляд на двор, засыпанный последним снегом. Снег искрился, перечерченный косыми тенями от фонарей; склон напротив, поросший каштанами в снежных сейчас шапках, сиял той же белизной, резко обозначенной на фоне густоты чёрного неба.

      Им опять было хорошо вместе.

      – Вообще-то, это была моя реплика, – сказала Ольга.

      Утром всё залило ослепительное солнце. Он стоял один на той же самой террасе и восхищённо смотрел вниз.

      Ольга встала только через час:

      – Доброе утро, хренов жаворонок!

      – Доброе, – он ткнул рукою вниз. – Долина была широкой и открытой, и в ней было много солнца.

      – Ты слышишь, какая капель?

      – И слышу, и вижу. Невыносимая красота. Подняться, что ли, с тобой хотя бы на часик, посмотреть эти твои лыжные трассы.

      – Ну уж нет! – Ольга фыркнула. – Я завела себе бойфренда-инструктора, так что третий – лишний.

      – Тем более надо, – возразил он. – Должен же я знать, какие у тебя на самом деле вкусы.

      Почесал себе переносицу, предложил:

      – Могу покормить тебя завтраком. Скрамбл эггз с беконом и помидорами. Яичница, короче.

      И поймал себя на том, что его взгляд снова вернулся к следам на снегу.

      – Я еду на Розу, – объявила Ольга. – В такую погоду, как сейчас, с самого верха, если чуть пройти, даже видно море. Не будешь жалеть, что пропускаешь работу?

      – Буду, – он смотрел на отпечатки ног на снегу.

      Это были их вчерашние следы. И следы детей, что играли во дворе. Только… Он поморщился. Возможно, что всё это ерунда и детские шалости. Он это увидел, поглощённый красотой и спокойствием вокруг, всего минут десять назад. Чтобы попасть в дом, надо было подняться на несколько ступенек на террасу к входной двери. Большинство следов вели от ступенек к воротам, в которых располагалась калитка, выход со двора. Ходили туда-сюда. Это следы их и гостей. Ограда из кривых фактурных досок была высокой, в человеческий рост. Вот ещё следы на расчищенной площадке у гаража на цокольном этаже и чуть дальше, маленького размера – это следы детей, лепили снеговиков. Двух. Дальше всё белое, чистый двор. Не считая одного следа наискосок от входа в дом до самого низкого уровня ограды в дальнем левом углу. Точнее, наоборот: от угла ограды в дом, потому что следы вели только в одном направлении.

      – Странно, – пробормотал он.