.

Свиркин одарил Вангу взглядом биолога, с любопытством изучающего под лупой редкий экземпляр насекомого, а Кирилл спросил:

      – Зачем ему это? В смысле, так сложно?

      – Ты ведь сам сказал, что копий с айфона не было, – она пожала плечами, развивая свою мысль. – Их и не могло быть – все цепочки обрезаны. Он всегда выкладывал ролики в сеть и посылал нам с телефонов своих жертв, и больше эти телефоны не использовал.

      – Так.

      – А зачем ему посылать этот ролик, – не оборачиваясь она указала на тело мёртвой девушки, – только нам? Понимаешь?! Мы бы с радостью всё похоронили у себя: профессиональный страх утечек, в том числе и в прессу. А для него это недопустимо.

      – Да уж, старается он не только для нас, – подтвердил Сухов.

      – Верно, – Ванга посмотрела на него как бы в поисках одобрения. – И эти его видео в сети… Ракурсы немножко… Думаю, у него есть богатый отснятый материал.

      – Но с чего камера не цифровая-то? – настаивал Кирилл. – При его уровне квалификации не наследить…

      – Легко, – кивнула Ванга. – Ты айтишник, тебе виднее. Но вопрос не в устройстве. Я вот что хочу сказать: когда-то, на прошлом деле, хотя, как и сейчас, выяснилось, что это оказалось то же самое дело, мы обсуждали с Суховым то, что назвали его «пошаговым шантажом». И в роликах тоже… даже в них.

      – Да, – мрачно кивнул Сухов. – Публике он представлял только завершённый продукт. Такой у него метод.

      – Ему необходимы огласка и внешний резонанс – это точно, но пока, – Ванга обвела всех присутствующих взглядом, – он как бы даёт нам фору. Типа спокоен и доверяет нам. Но будет следить за каждым шагом. Пошаговый шантаж: пока пряник. Кнут же – обнародование этого ролика в инете с адреса, который мы не сможем отследить.

      Лёва Свиркин усмехнулся, всё так же глядя на Вангу:

      – Забавно-забавно: старая, возможно, восьмимиллиметровая камера?

      – Вполне вероятно, именно так, – улыбнулась ему Ванга. – Хотя, скорее, что-то типа VHS.

      – Паровоз, молодой человек! – чуть ли не радостно заключил Лёва, обращаясь к Кириллу. – Старые добрые доцифровые технологии. Видимо, миру Телефониста приходит конец.

      – Я что-то пропустила? – вскинулась Ванга.

      – Забей, – успокоил её Лёва. – Так, болтали ни о чём.

      Ванга мотнула головой, всё ещё продолжая смотреть на Лёву. Какая-то ускользающая мысль отпечаталась в её взгляде и растаяла, но потом взгляд застыл, словно пришла другая, гораздо более явная и оформленная мысль:

      – Старые добрые доцифровые, – как будто сонно повторила Ванга. – Часы… Сухов, я, кажется, поняла! Она действительно смотрит на часы.

      Он снял трубку и сказал:

      – Микола Васильевич Форель слушает.

      – Очень смешно, – голос Ольги звучал сухо. – Я не смогла прийти на лекцию и звоню только по делу. Выставка…

      – Послушай, – перебил он. – Я был очень не прав и всё утро искал слова, чтобы позвонить тебе.

      – Смотрю, нашёл.

      – Всё ещё нет… Вот прямо сейчас нахожу: я был не прав, и