Смешные люди. Александр Лепещенко

Ягужинский был занят лиловым галстуком, а не происходящим и, кажется, совсем не волновался. Я заметил, как в самом начале торгов он поставил свою собственную мету в какой-то бумажке и поспешно сунул здоровяку, который тотчас вместе с сигарой отправил её в карман. Больше мужчина с военной выправкой никак себя не проявил, его карточка так и пролежала весь аукцион на подлокотнике кресла. А коммерсант «в один шаг» вскоре выиграл свои лестницы с подвалами.

      Гринёв собрался назвать стартовую цену очередного лота, но его прервали.

      Из коридора послышался какой-то шум, и все повернулись в ту сторону. Охранник оттеснял женщин, пытавшихся прорваться в аукционный зал. Это были продавщицы сельскохозяйственного рынка «Царицынский», которым за полчаса до начала торгов сказали, что их заявка на аукцион признана недействительной, – какой-то бумажки не хватило. Ведь заявки принимаются за неделю до торгов, а результаты рассмотрения сообщают за полчаса до начала: что-то исправлять и доносить поздно, но таков порядок.

      Теперь рынок, где женщины проработали много лет, собирались продать без их участия. Претендовали же на лакомый кусочек юная блондинка в красной кожанке и невзрачный старик со свёрнутой в трубочку газетой. Победила молодость: сделав один аукционный шаг, блондинка купила рынок по минимальной цене.

      Наконец женщины были оттеснены в глубь коридора.

      В дальнем его конце виднелся телефон, по которому охранник вызвал полицию; ещё дальше через полуотворенную дверь виднелись тесно сомкнутые ряды канцелярских папок, и ясно было, что дверь эта ведёт в кабинет директора аукционного дома.

      Полицейские не заставили себя долго ждать и, явившись, быстро выдворили из аукционного дома возмущенных женщин.

      Но не успели торги снова раскачаться, как Гринев провозгласил:

      – Дамы и господа! Все выставленные на сегодня лоты успешно проданы. Если вопросов и претензий ни у кого не имеется, прошу подписать итоговый протокол, сдать таблички с номерами. И до новых встреч! – Аукционист раскрыл портфель и сунул туда молоток с наковальней.

      Неожиданно с Петром Андреевичем случилась очередная метаморфоза: он вновь превратился в человека, которого только что вынули из петли. Он забормотал что-то невнятное, а может быть, застонал.

      Впрочем, удачливые покупатели тоже не выглядели слишком счастливыми, видимо, аукцион был их тяжёлой работой.

      Устала и комиссия, устал и директор.

      Подобедова, кажется, доконал представительный мужчина в чёрном костюме. Его лицо было мне знакомо, но я не смог вспомнить, кто это такой. Он удалился раньше, чем закончились торги.

      Я выглянул в окно: незнакомец сел в свой алый «кайен» и укатил, даже не кивнув директору. Подобедов же смотрел ему вслед ещё несколько минут.

      Да, было о чём подумать.

      Хотелось прочитать и бумажку, лежавшую в кармане у здоровяка, и услышать, о чём шептал директору человек в чёрном костюме. Я с удовольствием повернул бы свои пушки на сто восемьдесят градусов,