Мания. 3. Масть, или Каторжный гимн. Евгений Кулькин

посмотрел на него с грустным пониманием, что тот понятия не имеет об епископате, и довольно высокомерно произнес:

      – Экономическое пробуждение Америки начиналось с евангелизации.

      Мосейко действительно явился не один. С ним шел некто с подщипанной прической и в явно коротковатых для взрослого штанах.

      – Бальтазар, – представил его Захар и предупредил: – По-русски ни бельмеса.

      – Тогда о чем же с ним толковать? – поинтересовался Ким, разглядывая новое действующего лицо уготованного ему спектакля.

      И Мосейко затараторил что-то по-немецки, из чего Евгений Иванович понял только две полуфразы: «В названном регионе», видимо, он имел в виду Волгоград, и «…осознание своих прав». Вот это он не мог прилепить к тому, что происходило между ними.

      А уже когда поехали, Захар, выслушав довольно длинную тираду Бальзатара, обернувшись к Киму, спросил:

      – Он интересуется, заслужила ли Россия нового Сталина?

      – Если эта роль отведется мне, то да, – весело ответил Евгений Иванович, игра начинала его по-настоящему забавлять.

      А еще через какое-то время Мосейко опять обратился к Киму:

      – Нашему гостю интересно, есть ли у вас конкретная группа, которой вменяется вести переговоры с иностранцами?

      – Конечно, – просто ответил Евгений Иванович, – это я.

      Этот укромный ресторанчик Ким знал, но никогда не посещал. Чуткие посетители тут же откликнулись взором на их ватажное вторжение, визуально изучали их несколько секунд и вновь уткнулись в свои тарелки.

      Откуда-то доносящуюся частоту капель неожиданно вобрал в себя звуковой ряд, и, поскольку условия их адаптации были соблюдены, к ним вальяжно подошел мордатый метрдотель.

      И только тут Ким заметил, что почти все столики в ресторане помечены табличками, говорящими о том, что они заняты. Такая же табличка была и на том аэродромного вида столе, к которому их подвел метрдотель.

      Он чинно рассадил их друг против друга и придвинул копилку, на которой было написано: «Пожертвования отдельных лиц» и ниже красовались кошки, лежащие в обнимку с собаками.

      – Это от общества по спасению бездомных животных, – сказал Кубрин.

      Захар же протянул Киму меню.

      – Что вас из этого множества прельстит больше всего?

      Евгений Иванович почти не взглянул в пестроту меню, заказал какую-то незначительность, тем более что на столе уже появилась бутылка французского коньяка.

      А немец все частил и частил.

      – Каковы у вас способы финансирования? – едва успевал переводить Захар. – Кто осуществляет управление экономикой? Какой шанс на избрание президентом России?

      Ким на все вопросы отвечал со сдержанным достоинством, потому, наверно, навел и на такую любопыть:

      – А вы способны на жесткие решения?

      – Кажется, да, – ответил Евгений Иванович и пояснил: – Экономические мотивы требуют руки твердого дирижера.

      Немец закивал.

      – А