Замок Шамбла. Констан Геру

ей на кресло возле Жака Бессона. Госпожа Марселанж опустилась на кресло, вся дрожа, но не смея взглянуть на Жака.

      – Мари, – продолжала графиня, – перевяжи ноги Жаку, которые, кажется, очень разболелись, и оберни их полотном, которое мы с дочерью нарежем.

      Она вышла за полотном. После продолжительной паузы Жак решился заговорить с госпожой Марселанж.

      – Вы как будто боитесь меня, – пролепетал он с волнением. – Однако вы знаете, что я… графиня сказала мне… или по крайней мере она дала мне понять как нельзя яснее, что для ее счастья, и особенно для вашего, необходимо, чтобы Шамбла… Словом, я думал, что сделаю хорошо именно вам…

      – Довольно, Жак, довольно! – прошептала госпожа Марселанж. – У меня ужасно болит голова, я не могу ответить вам ни слова больше.

      В эту минуту вернулась графиня со свертком полотна. Она бросила его на колени дочери, потом со свободным и непринужденным видом принялась нарезать полотно, расспрашивая Жака Бессона о его болезни и самочувствии, но не спрашивая о том, откуда он пришел и о причинах этой ночной прогулки. Когда вино было готово, графиня сама положила в него сахар и подала его Жаку, с которым оставалась вместе с дочерью до часа ночи. Потом они ушли, но до этого графиня подробно объяснила Мари Будон, как она должна перевязать ноги «бедному Жаку».

      X

      После ухода госпожи Шамбла Жак Бессон несколько минут мрачно смотрел на дверь, куда они вышли.

      – Ну что с вами? – резко спросила его Мари Будон. – Почему вы не пьете вино, оно же стынет.

      Жак поднес чашку к губам, но тотчас поставил ее рядом с собой.

      – Мне не хочется, Мари, – сказал он печально.

      – Какая блажь взбрела вам в голову? – вскрикнула служанка, скрестив руки.

      – Разве вы не заметили, что сейчас со мной проделала графиня?

      – Что? Проделала? Что вы хотите этим сказать?

      – Я хочу сказать, Мари, что графиня, окружив меня заботой и лаской, притворялась, как будто не знает, откуда я пришел и что случилось нынче ночью.

      – Ну и что же?

      – Ну, мне кажется, что это значит: «Я ничего знать не знаю и ведать не ведаю об этом деле, это касается тебя одного, выпутывайся как можешь, а на меня не надейся».

      Мари Будон пожала плечами.

      – Вы вовсе ничего не понимаете, – объяснила она. – Это происходит оттого, что вам неизвестно поведение знатных дам. Знатная дама может быть так же… решительна, как вы и я, но у нее, так сказать, деликатное воспитание. Она может совершить очень важный поступок, но ни говорить, ни слушать о нем не станет, когда она общается с лицом низкого звания. Ах! Напрасно вы хмурите брови, вы все-таки станете хозяином Шамбла, это верно. Но вы там еще не хозяин, и пока графине ла Рош-Негли неприлично становиться ровней или, уж говоря прямо, делаться сообщницей своего слуги.

      – Однако…

      – Однако… говорите что хотите, а это так! Тем хуже для вас, если вы этого не понимаете.

      – Но кто мне поручится, что, подбив меня на это – ведь подбила-то меня она, – кто мне поручится, что