Стихотворения. Сергей Васильев

крыла, по песку,

      Волк пытается дегтем намазать ворота.

      Грех нам, Господи, жаловаться на тоску,

      Которой ни удержу нету, ни укорота.

      Ворон бредет, а волк мою боль пасет,

      И счастье страшным и нищим огнем пылает.

      Ворон-то ладно – ему еще повезет,

      А серого в яблоках любая собака облает.

      Боль и любовь – это, знаешь, у нас в крови,

      Лжа и печаль – на дне пустого колодца.

      Только не надо о нежности, о любви,

      Ворон и волк – лишь это тебе остается.

      «Незаметно холодает…»

      Незаметно холодает,

      На ресницах снег не тает,

      Впору шубу надевать.

      Полночь падает отвесно,

      В человечьей шкуре тесно,

      Да куда ж ее девать!

      К прежней жизни не вернуться,

      Голубком не обернуться

      И травой не прорасти —

      Громыхая временами,

      Ангелы стоят над нами

      С тихой вечностью в горсти.

      Ангелы стоят живые,

      Словно псы сторожевые,

      Все мрачней день ото дня,

      И особенно ночами

      Блещут грозными очами

      На тебя и на меня.

      Взять бы, что ли, да напиться

      Из козлиного копытца,

      И неважно, что потом —

      Голубятня с голубями,

      Или пойло с отрубями,

      Или черви с жадным ртом.

      Лишь бы ты не взбеленилась

      И, как девка, не пленилась

      Пошлой выдумкой пустой.

      Лишь бы смерть не обманула,

      Лишь бы жизнь не громыхнула,

      Будто выстрел холостой.

      «Чужими заручившись временами…»

      Чужими заручившись временами

      И волю дав обидчивым перстам,

      Ликует чернь святая, а за нами

      Любовь и голод ходят по пятам.

      Так было, есть и будет, и не надо,

      Родная, думать, что там за стеной —

      Русалки смех в бутылке лимонада

      Иль гномик злой в коробке жестяной.

      Пусть будет мир хоть натрое расколот,

      Пусть будет злом и похотью палим,

      Мы утолим и скорбь свою, и голод,

      И смерть – одну любовь не утолим.

      «Валькирии полет, а то полет стрижа…»

      Валькирии полет, а то полет стрижа,

      И режет тонкий лед тяжелая баржа.

      Над нею облака, и небосвод – высок,

      И ноги бурлака вонзаются в песок.

      И все горят костры во глубине веков,

      И плачут осетры на крючьях рыбаков.

      Печаль пойдет на дно, растает вешний лед.

      Запомнится одно – валькирии полет.

      «Край метелей и вьюг…»

      Край метелей и вьюг,

      Библии переплет.

      Листья летят на юг,

      Птицы вмерзают в лед.

      Спит подо льдом осетр,

      Кровь лежит на реке.

      Хмурый апостол Петр

      Камень держит в руке.

      В черном кругу родства

      Поет лишь один петух.

      Впрочем, до Рождества

      Костер