Домашний кит. Наталья Барышникова

жизнь в одночасье сошла с колес –

      Так не мне горевать над ней.

      На дворе трава, на траве злой пес –

      Жаль, что нету его родней.

      «Немудрено заблудиться в потемках зимы…»

      Немудрено заблудиться в потемках зимы.

      Мятные сны и чернильный оскал фонарей

      Отодвигают застенчиво день, когда мы

      Станем беспечностью птиц и лукавством зверей.

      Если о пользе, ты встретишь меня невзначай

      Там, где оттаивать вместе нам не суждено.

      В сердце фарфоровом можно заваривать чай.

      Может, глинтвейн? Не купить ли покрепче вино?

      Может быть, встретив под новой звездой Рождество,

      Снегом всенощным укроем обитель обид.

      И бестолковое нас не покинет родство

      В час, когда ангел отбой чудесам протрубит.

      «Вырастить бы садик, выстроить бы домик…»

      Вырастить бы садик, выстроить бы домик.

      И родить бы сына, не убив змею.

      А потом веселый дописать бы томик

      Про чужое счастье и печаль мою.

      Смерть мудра под утро. Я приму отсрочку.

      А змея не дремлет в тереме святом.

      Вырастить бы сына, выстроить бы строчку

      И поднять бы дочку. Поживем потом.

      «Кто ваял оглоблю впотьмах…»

      Кто ваял оглоблю впотьмах,

      Кто ножи затачивал, кто боль –

      Это левой рученьки взмах,

      Что касается правой, изволь

      Половицы во кухоньке перестелить,

      Остроликих к совести призвать мышей

      И пространство скитаний мирских продлить

      Меж удушливых праведностью этажей.

      И ты не спи в ночи, мраморная капель,

      Не скули сквозь воздух, который густ,

      Мы войдем в чернозем через оттепель.

      И цвети, если хочешь, терновый куст.

      «Нежность, жалость – не порок…»

      Нежность, жалость – не порок,

      Если шлют дурные вести –

      Впал в отчаянье пророк,

      Потеряв заветный крестик.

      А всего-то от тоски,

      От надуманной тревоги

      Заскорузлые пески

      Заняли его дороги.

      И обочиной шурша,

      Горделиво и коварно

      Мы проходим не спеша

      Нашу родину бездарно.

      Пыльной вотчины спина,

      Профиль юности, кокетство,

      Где взрослеет глубина

      И стареет твое детство.

      «Ты мог стрелу легко заправить в лук…»

      Андрею В.

      Ты мог стрелу легко заправить в лук,

      Но птица окаянная уснула –

      Прикинулась жасмином. Обманула

      И отцвела, не помня твоих рук.

      А снег слепил сознанье, влажный, грузный.

      Так