Искусство воскрешения. Эрнан Ривера Летельер

пусть перестанет называть место, куда направляется, Провидением, потому как в округе оно всем известно как Вошка. И напоследок, для его же блага: как пойдет, ни в коем разе пусть не сворачивает с железнодорожной ветки, а иначе того и гляди заманят и сгубят миражи, каковых в этих треклятых равнинах – как блох на собаке.

      На прощание Христос из Эльки в благодарность за доброе расположение подарил им по брошюре. Кривой, теперь уже слегка насмешливо зыркая сиротливым глазом, кивнул на пакет из-под сахара и велел быть осторожнее с этаким сподручным саквояжем, чего доброго еще спутают господина пророка с ювелиром их тех, что приходят из портов в пампу торговать золотыми часами, кольцами и булавками и то и дело становятся жертвами грабежей.

      – Кому горло перережут, а кого пристрелят в затылок да и схоронят в овраге. Только сперва туда динамитную шашку забросят, чтобы улик не оставалось.

      – Или, не дай бог, – просвистел стрелочник, у которого был плохо пригнан зубной протез, – вошкинские сторожа примут вас за агитатора с листовками. Вот вы поди не знаете, дон, а рабочие на этом прииске уже две недели как бастуют, и доложу я вам, дело жареным пахнет.

      Пока игроки давали наставления, невозмутимый Христос из Эльки пристально вглядывался в расположение шашек. Перед уходом он попросил у старика-стрелочника позволения сделать следующий ход.

      Тот согласился.

      Христос из Эльки присел на корточки, положил пакет на землю, задумчиво запустил пальцы в бороду и двинул шашку на съедение кривому. Потом сам, довольно улыбаясь, съел две. Но оказался в таком невыгодном положении, что соперник, сверкая глазом и нарочито громко брякая крышками по доске, сожрал еще три шашки и вышел в дамки.

      Стрелочник озлился и разворчался.

      – Прости, брат, – сконфуженно произнес Христос из Эльки, – помнится, таким манером я всегда выигрывал у обитателей Приюта Воздержания[9].

      Стрелочник сплюнул сквозь зубы.

      Проповедник подобрал бумажный пакет, наскоро благословил игроков и пристыженно удалился.

      В пампе наступал полдень.

      Под пылающим солнцем он лихо припустил вперед точно по середине железной дороги, углубляясь в пустыню. Вдалеке серое селение Сьерра-Горда расплывалось в дрожащем знойном воздухе и становилось похоже на печальную чайку.

      Перескакивая со шпалы на шпалу в каменном молчании пустыни – «Ничто так не укрепляет дух, как молчание пустыни, братья и сестры», – он задумался об удивительных совпадениях, сплетавших истории Альмы Басилии и Магалены Меркадо, совпадениях и случайностях, которые касались не только их самих, но и приисков, где они обитали. По крайней мере, раньше, ведь Альмы Басилии уже и на свете-то нет: если верить рассказчику из поезда, ее зарезал убийца женщин, сбежавший из тюрьмы в Икике. По описанию продавца птиц, прииск Магалены Меркадо как две капли воды походил на прииск Альмы Басилии в том смысле, что там была всего одна классная дама, одна повитуха, одна учительница игры на фортепиано и одна проститутка. Как и Альме Басилии

9

Приют Воздержания – наркологическое отделение крупнейшей психиатрической больницы Сантьяго-де-Чили, основанной в 1852 г. под названием «Дом Бесноватых» (ныне Психиатрический институт имени Х. Горвица Барака).