Дверь в глазу. Тауэр Уэллс

Боба, Деррик встал с кресла, в котором сидел, и призывно замахал. На нем были зеленый пластиковый козырек и самые куцые джинсовые шорты, какие Боб когда-либо видел на мужчине.

      – Эй, дружище! – сказал Деррик. – Куда собрался?

      – Хочу малость помочить ноги, – ответил Боб. – Весь день вкалывал, как негр.

      – Чего делал?

      – Говно убирал.

      – Звучит оптимистично, – сказал Деррик. – А я встал в пять утра – накладывал кисетный шов свинье с выпадением прямой кишки. Кастрюля-то тебе зачем?

      – Не знаю, – сказал Боб. – Думал, может, выловлю там какую-нибудь живность.

      – Ясно. Погоди-ка. – Деррик зашел в дом и вынес оттуда выцветший зеленый сачок с алюминиевой ручкой. – Держи. Давай я с тобой пойду, не против?

      Боб пожал плечами.

      Они съехали по дюнам и выбрались на косу. Солнце было оранжевое и скользкое на вид, как консервированный персик.

      Боб потрогал ногой мягкую воду.

      – Я пошел, – сказал он, расстегивая ремень.

      Деррик отскребал с камня какое-то пятнышко и отреагировал не сразу.

      – Куда? – спросил он. – Купаться?

      – Да, – ответил Боб. Он сбросил шорты и побрел в море.

      – Прямо так, без ничего?

      Боб не ответил. Он окунулся в воду, густую и теплую, словно косметическое молочко, и поплыл. Даже когда он перестал двигаться, вода точно подталкивала его снизу, удерживая на поверхности.

      – Ладно, – сказал Деррик. – Только не смейся, что у меня такой маленький перец.

      Он тоже снял шорты. Боб скользнул глазами по жалкому кошельку для мелочи, который болтался у него между ног, и отвел взгляд. У него хватает своих проблем, а Деррик пусть сам разбирается со своими. И он погреб дальше.

      Морское дно круто уходило вниз, и, отплыв на несколько футов, Боб уже не смог достать его ногами. Он нырнул в зеленую глубь и некоторое время парил в ласковой прохладе, куда не проникал солнечный жар. Хорошо было бы и вовсе остаться там, но как? Легкие были полны воздуха, и скоро он почувствовал, что его спина выступила из-под воды.

      К берегу осторожно спускалась Клер в махровой юбке и купальном лифчике леопардовой расцветки. Она помахала Бобу.

      – Назад, Клер! – крикнул Деррик. – Боб у нас нудист, он и меня подбил.

      – Вижу, – отозвалась Клер.

      Дерзко, как спортсменка, она одним движением избавилась от лифчика, потом скинула и юбку. Кожа на ее груди и округлых бедрах казалась нежной, новой и белой, как парафин. Боб поплыл прочь от косы, глядя на Клер и разгребая воду ободранными руками. Он видел, как она вошла в зеленоватые волны.

      Это зрелище заставило его подумать о том, сколько миль лежит теперь между ним и его собственной женой и как трудно будет снова сократить это расстояние. Понадобится много разговоров, много сил – больше, чем на сотню двориков. Это была обескураживающая мысль, и под ее гнетом Боб снова ушел под воду.

      Когда он выкарабкался на косу и стал