Сады Луны. Стивен Эриксон

года они безвылазно сидели под землей! Когда же они в последний раз видели солнце?»

      Подумав об этом, колдунья оцепенела.

      – Сержант, утром вы все находились в своих туннелях? – спросила она.

      Ей достаточно было видеть, как гримаса боли исказила его лицо.

      – В каких туннелях?

      С этими словами Бурдюк прошел мимо нее. Дырявый Парус поспешила, за ним и схватила его за руку. Похоже, такого сержант никак не ожидал.

      – Послушай, Бурдюк. Ты ведь многое понял, – прошептала она. – И про меня, и про то, что случилось на холме, и про гибель наших солдат. Мы потерпели поражение. Мне стыдно за свое бессилие.

      Он вырвал свою руку и отвел глаза.

      – Бесполезно стыдиться и сожалеть. Этим мы ничего уже не исправим.

      Бурдюк вернулся к чернокожим солдатам.

      – Если желаешь знать, колдунья, утром нас было тысяча четыреста человек.

      Голос девчонки раздался у нее за спиной. Дырявый Парус обернулась. Так и есть, девчонка не старше пятнадцати лет. Исключение составляли лишь глаза с тусклым блеском истрепанного стихиями оникса. У нее были бесчувственные глаза древней старухи.

      – А сколько вас осталось? – спросила Дырявый Парус.

      Девчонка с удивительным равнодушием пожала плечами.

      – Человек тридцать. Может, тридцать пять. Из пяти туннелей четыре полностью засыпало. Мы находились в пятом и сумели выбраться наружу. Скрипач и Еж и сейчас ищут оставшихся в живых. Но они сами не больно-то верят в успех. Они попытались собрать людей себе в помощь…

      По чумазому девчоночьему лицу скользнула улыбка взрослого, все понимающего человека.

      – Но ваш верховный маг запретил им это делать.

      – Тайскренн? Почему?

      Девчонка нахмурилась, словно разочарованная непонятливостью колдуньи. Потом без единого слова отправилась на вершину холма. Покоренный город занимал ее больше, нежели разговоры с колдуньей.

      Дырявый Парус опешила. Эта соплячка говорила с ней так, будто ждала от нее каких-то объяснений.

      «Или она подозревает нас в соучастии? – подумалось колдунье. – Что за чушь? У Тайскренна никогда не было ни друзей, ни соучастников. Все, что он делал, он неизменно делал в одиночку».

      Кошмарный день. Вина за случившееся непременно падет на верховного имперского мага Тайскренна. Окинув взглядом дымящийся город, Дырявый Парус подняла глаза к тускло синеющему небу.

      Базальтовая громада, висевшая в небе три года подряд и успевшая стать привычным зрелищем, исчезла. Колдунья не желала верить своим глазам.

      – А ведь нас предупреждали, – прошептала она в опустевшее небо, вспоминая события сегодняшнего утра. – Нас предупреждали!

      Последние четыре месяца она делила свою постель с Калотом. Их близость вносила хоть какое-то разнообразие в скуку вяло текущих дней этой казавшейся бесконечной осады. Разнообразие, развлечение – так Дырявый Парус объясняла себе ее отношения с сослуживцем. На самом деле они значили для нее куда больше, однако колдунья не умела быть