День, когда мы были счастливы. Джорджия Хантер

я уже пьяная, – вставляет Анна, сидящая на другом конце стола.

      Все смеются. Яков поворачивается и кладет ладонь на колено Беллы под столом.

      – Твое кольцо ждет тебя в Радоме, – шепчет он. – Прости, что не отдал его раньше. Я ждал идеального момента.

      Белла качает головой.

      – Перестань. Мне не нужно кольцо.

      – Я знаю, это не…

      – Тихо, Яков, – шепчет она. – Я знаю, что ты хочешь сказать.

      – Любимая, я заглажу свою вину. Обещаю.

      – Не надо, – улыбается Белла. – Честно, все идеально.

      Сердце Якова готово лопнуть. Он наклоняется ближе, касаясь губами ее уха.

      – Все не так, как мы себе представляли, но я хочу, чтобы ты знала: я никогда не был счастливее, чем сейчас, – шепчет он.

      Белла снова краснеет.

      – Я тоже.

      Глава 10

      Нехума

      Радом, оккупированная Германией часть Польши

      27 октября 1939 года

      Нехума собрала принадлежащие семье ценные вещи и разложила их аккуратными рядами на обеденном столе. Вместе с Милой они проводят инвентаризацию.

      – Нужно взять с собой как можно больше, – говорит Мила.

      – Да, – соглашается Нехума. – Еще я оставлю кое-что у Лилианы.

      Сыновья Нехумы выросли, играя во дворе вместе с детьми Лилианы, Курцы и Собчаки дружат семьями.

      – Поверить не могу, что мы уезжаем, – шепчет Мила.

      Нехума кладет ладони на резную спинку обеденного стула из красного дерева. Еще никто не произносил этих слов, по крайней мере вслух.

      – Я тоже.

      Рано утром в их дверь постучали двое солдат вермахта и сообщили новости.

      – Вы должны до конца дня собрать свои личные вещи и выехать, – сказал один из них, сунув в лицо Солу бумажку, на которой был напечатан их новый адрес. – На работу вернетесь завтра.

      Нехума сердито смотрела на мужчину из-за спины мужа, тот так же сердито смотрел на нее, скривившись, будто проглотил что-то тухлое.

      – Мебель оставить, – добавил он и, развернувшись, ушел.

      Как только дверь закрылась, Нехума погрозила в воздухе кулаком и шепотом заругалась, потом, пыхтя, пошла по коридору на кухню, чтобы положить на шею прохладную ткань.

      Конечно, визит солдат не стал сюрпризом. Нехума чувствовала, что рано или поздно нацисты заявятся. В Радоме пребывало много немцев, они нуждались в жилье, а квартира Курцей с пятью спальнями была просторной и находилась на одной из самых престижных улиц. Когда неделю назад из этого же дома выселили две еврейские семьи, они с Солом начали готовиться. Пересчитали и начистили серебро, спрятали несколько рулонов ткани за фальшивой стеной в гостиной и даже связались с комиссией, которая распределяла выселенных евреев по новым адресам, чтобы попросить жилье чистое и достаточно большое, чтобы вместить всех, включая Халину, Милу и Фелицию. И все же ничто не могло по-настоящему подготовить Нехуму к чувствам, которые она будет испытывать, покидая дом четырнадцать по Варшавской улице, в